Аннотация рассказа весенний дождь пивоваровой. «Весенний дождь. Какие пословицы подходят к рассказу Пивоваровой «Весенний дождь»
Главные герои рассказа Ирины Пивоваровой «Весенний дождь» из цикла «Рассказы Люси Синицыной» — девочка по имени Люся и ее одноклассники. В один из весенних дней, когда на улице светило солнышко, Люсе совсем не хотелось сидеть дома и учить уроки.
Она вышла из дома и гуляла до темноты во дворе. Вечером она за домашнее задание так и не села, пользуясь тем, что родители ушли в театр, и наутро пошла в школу с невыученными уроками. Погода с утра была пасмурная, и настроение у Люси было соответствующее.
На первом же уроке ее вызвали отвечать, и Люся сказала, что она не готова. Учительница поставила ей двойку. Расстроенная, Люся сидела за партой и думала о том, как плохо ей живется.
В этот момент ей сзади передали записку. В записке неизвестный доброжелатель, который подписался, как «Яло-кво-кыл» призывал Люсю не отчаиваться, обещал помочь исправить двойку и предлагал дружить. В записке также содержалась просьба хранить тайну
Люся стала гадать, кто мог написать это послание? Не сумев разрешить эту загадку, она обратилась к соседке по парте, которую тоже звали Люся, предварительно взяв с нее обещание, что тайна будет сохранена. Но соседка ничем не смогла помочь Люсе.
Когда Люся вернулась в класс, она была ошеломлена. На классной доске мелом было написано: «Яло-кво-кыл + Синицына = любовь. Никому ни слова». Люся поняла, что соседка по парте не удержалась и разболтала всем о таинственной записке.
После уроков все ребята быстро ушли. В классе, кроме Люси, остался только Коля Лыков. Люсе пришла в голову мысль, что это он написал ей записку. Она спросила Колю об этом, но мальчик назвал ее болтушкой и добавил, что больше не хочет с ней дружить. После этого он тоже ушел.
Огорченная Люся осталась сидеть в классе. Она сидела до тех пор, пока не пришла уборщица и не отправила ее домой. Люся надела пальто и вышла на улицу. Шел дождь, а под дождем стоял Коля Лыков и ждал ее. И в этот момент дождь показался Люсе замечательным, лучшим в мире весенним дождем.
Таково краткое содержание рассказа.
Главная мысль рассказа Пивоваровой «Весенний дождь» заключается в том, что для настоящей дружбы не страшны никакие преграды. Коля Лыков решил дружить с Люсей и помогать ей в учебе. Но Люся не сумела сохранить это в тайне и Коля на нее обиделся. Однако он сумел перебороть свою обиду и дождался Люсю после уроков.
Рассказ учит хранить чужие тайны, и всегда выполнять домашнее задание.
В рассказе мне понравился Коля Лыков, который решил помочь Люсе с учебой и предложил ей дружить.
Какие пословицы подходят к рассказу Пивоваровой «Весенний дождь»?
Что знают двое, то знают все.
Говоришь по секрету, а выйдет по всему свету.
Друг научит, а недруг проучит.
- Исполнитель:
- Тип: mp3, текст
- Продолжительность: 00:11:57
- Скачать и слушать online
Your browser does not support HTML5 audio + video.
Не хотелось мне вчера учить уроки. На улице было такое солнце! Такое тёплое жёлтенькое солнышко! Такие ветки качались за окном! Мне хотелось вытянуть руку и дотронуться до каждого клейкого зелёного листика. Ох, как будут пахнуть руки! И пальцы слипнутся вместе – не отдерёшь друг от друга... Нет, не хотелось мне учить уроки.
Я вышла на улицу. Небо надо мной было быстрое. Куда-то спешили по нему облака, и ужасно громко чирикали на деревьях воробьи, и на лавочке грелась большая пушистая кошка, и было так хорошо, что весна!
Я гуляла во дворе до вечера, а вечером мама с папой ушли в театр, и я, так и не сделав уроков, легла спать.
Утро было тёмное, такое тёмное, что вставать мне совсем не хотелось. Вот так всегда. Если солнышко, я сразу вскакиваю. Я одеваюсь быстро-быстро. И кофе бывает вкусный, и мама не ворчит, и папа шутит. А когда утро такое, как сегодня, я одеваюсь еле-еле, мама меня подгоняет и злится. А когда я завтракаю, папа делает мне замечания, что я криво сижу за столом.
По дороге в школу я вспомнила, что не сделала ни одного урока, и от этого мне стало ещё хуже. Не глядя на Люську, я села за парту и вынула учебники.
Вошла Вера Евстигнеевна. Урок начался. Сейчас меня вызовут.
– Синицына, к доске!
Я вздрогнула. Чего мне идти к доске?
– Я не выучила, – сказала я.
Вера Евстигнеевна удивилась и поставила мне двойку.
Ну почему мне так плохо живётся на свете?! Лучше я возьму и умру. Тогда Вера Евстигнеевна пожалеет, что поставила мне двойку. А мама с папой будут плакать и всем говорить:
«Ах, зачем мы сами ушли в театр, а её оставили совсем одну!»
Вдруг меня в спину толкнули. Я обернулась. Мне в руки сунули записку. Я развернула узкую длинную бумажную ленточку и прочла:
Не отчаивайся!!!
Двойка – это пустяки!!!
Двойку ты исправишь!
Я тебе помогу! Давай с тобой дружить! Только это тайна! Никому ни слова!!!
Яло-кво-кыл
В меня сразу как будто что-то тёплое налили. Я так обрадовалась, что даже засмеялась. Люська посмотрела на меня, потом на записку и гордо отвернулась.
Неужели это мне кто-то написал? А может, эта записка не мне? Может, она Люське? Но на обратной стороне стояло: ЛЮСЕ СИНИЦЫНОЙ.
Какая замечательная записка! Я в жизни таких замечательных записок не получала! Ну конечно, двойка – это пустяки! О чём разговор! Двойку я запросто исправлю!
Я ещё раз двадцать перечла:
«Давай с тобой дружить...»
Ну конечно! Конечно, давай дружить! Давай с тобой дружить!! Пожалуйста! Очень рада! Я ужасно люблю, когда со мной хотят дружить!
Но кто же это пишет? Какой-то ЯЛО-КВО-КЫЛ. Непонятное слово. Интересно, что оно обозначает? И почему этот ЯЛО-КВО-КЫЛ хочет со мной дружить?.. Может быть, я всё-таки красивая?
Я посмотрелась в парту. Ничего красивого не было.
Наверное, он захотел со мной дружить, потому что я хорошая. А что, я плохая, что ли? Конечно, хорошая! Ведь с плохим человеком никто дружить не захочет!
На радостях я толкнула локтем Люську:
– Люсь, а со мной один человек хочет дружить!
– Кто? – сразу спросила Люська.
– Я не знаю. Тут как-то непонятно написано.
– Покажи, я разберу.
– Честное слово, никому не скажешь?
– Честное слово!
Люська прочла записку и скривила губы:
– Какой-то дурак написал! Не мог своё настоящее имя сказать.
– А может, он стесняется?
Я оглядела весь класс. Кто же мог написать записку? Ну кто?.. Хорошо бы Коля Лыков! Он у нас в классе самый умный. Все хотят с ним дружить. Но ведь у меня столько троек! Нет, вряд ли он.
А может, это Юрка Селиверстов написал?.. Да нет, мы с ним и так дружим. Стал бы он ни с того ни с сего мне записку посылать!
На перемене я вышла в коридор. Я встала у окна и стала ждать. Хорошо бы этот ЯЛО-КВО-КЫЛ прямо сейчас же со мной подружился!
Из класса вышел Павлик Иванов и сразу направился ко мне.
Так, значит, это Павлик написал? Только этого ещё не хватало!
Павлик подбежал ко мне и сказал:
– Синицына, дай десять копеек.
Я дала ему десять копеек, чтобы он поскорее отвязался. Павлик тут же побежал в буфет, а я осталась у окна. Но больше никто не подходил.
Вдруг мимо меня стал прогуливаться Бураков. Мне показалось, что он как-то странно на меня взглядывает. Он остановился рядом и стал смотреть в окно. Так, значит, записку написал Бураков?! Тогда уж лучше я сразу уйду. Терпеть не могу этого Буракова!
– Погода ужасная, – сказал Бураков.
Уйти я не успела.
– Да, погода плохая, – сказала я.
– Погодка – хуже не бывает, – сказал Бураков.
– Жуткая погода, – сказала я.
Тут Бураков вынул из кармана яблоко и с хрустом откусил половину.
– Бураков, дай откусить, – не выдержала я.
– А оно горькое, – сказал Бураков и пошёл по коридору.
Нет, записку не он написал. И слава Богу! Второго такого жадины на всём свете не найдёшь!
Я презрительно посмотрела ему вслед и пошла в класс. Я вошла и обомлела. На доске огромными буквами было написано:
ТАЙНА!!! ЯЛО-КВО-КЫЛ+СИНИЦЫНА = ЛЮБОВЬ!!! НИКОМУ НИ СЛОВА!
В углу шушукалась с девчонками Люська. Когда я вошла, они все уставились на меня и стали хихикать.
Я схватила тряпку и бросилась вытирать доску. Тут ко мне подскочил Павлик Иванов и зашептал в самое ухо:
– Это я тебе написал записку.
– Врёшь, не ты!
Тогда Павлик захохотал как дурак и заорал на весь класс:
– Ой, умора! Да чего с тобой дружить?! Вся в веснушках, как каракатица! Синица дурацкая!
И тут не успела я оглянуться, как к нему подскочил Юрка Селиверстов и ударил этого болвана мокрой тряпкой прямо по башке. Павлик взвыл:
– Ах, так! Всем скажу! Всем, всем, всем про неё скажу, как она записки получает! И про тебя всем скажу! Это ты ей записку послал! – И он выбежал из класса с дурацким криком: – Яло-кво-кыл! Яло-кво-кыл!
Уроки кончились. Никто ко мне так и не подошёл. Все быстро собрали учебники, и класс опустел. Одни мы с Колей Лыковым остались. Коля всё никак не мог завязать шнурок на ботинке.
Скрипнула дверь. Юрка Селиверстов всунул голову в класс, посмотрел на меня, потом на Колю и, ничего не сказав, ушёл.
А вдруг? Вдруг это всё-таки Коля написал? Неужели Коля! Какое счастье, если Коля! У меня сразу пересохло в горле.
– Коль, скажи, пожалуйста, – еле выдавила я из себя, – это не ты, случайно...
Я не договорила, потому что вдруг увидела, как Колины уши и шея заливаются краской.
– Эх ты! – сказал Коля, не глядя на меня. – Я думал, ты... А ты...
– Коля! – закричала я. – Так ведь я...
– Болтушка ты, вот кто, – сказал Коля. – У тебя язык как помело. И больше я с тобой дружить не хочу. Ещё чего не хватало!
Коля наконец справился со шнурком, встал и вышел из класса. А я села на своё место.
Никуда я не пойду. За окном идёт такой ужасный дождь. И судьба моя такая плохая, такая плохая, что хуже не бывает! Так и буду сидеть здесь до ночи. И ночью буду сидеть. Одна в тёмном классе, одна во всей тёмной школе. Так мне и надо. Вошла тётя Нюра с ведром.
– Иди, милая, домой, – сказала тётя Нюра. – Дома мамка заждалась.
– Никто меня дома не заждался, тётя Нюра, – сказала я и поплелась из класса.
Плохая моя судьба! Люська мне больше не подруга. Вера Евстигнеевна поставила мне двойку. Коля Лыков... Про Колю Лыкова мне и вспоминать не хотелось.
Я медленно надела в раздевалке пальто и, еле волоча ноги, вышла на улицу... На улице шёл замечательный, лучший в мире весенний дождь! По улице, задрав воротники, бежали весёлые мокрые прохожие! А на крыльце, прямо под дождём, стоял Коля Лыков.
– Пошли, – сказал он.
Не хотелось мне вчера учить уроки. На улице было такое солнце! Такое тёплое жёлтенькое солнышко! Такие ветки качались за окном!.. Мне хотелось вытянуть руку и дотронуться до каждого клейкого зелёного листика. Ох, как будут пахнуть руки! И пальцы слипнутся вместе - не отдерёшь друг от друга... Нет, не хотелось мне учить уроки. Я вышла на улицу. Небо надо мной было быстрое. Куда-то спешили по нему облака, и ужасно громко чирикали на деревьях воробьи, и на лавочке грелась большая пушистая кошка, и было так хорошо, что весна! Я гуляла во дворе до вечера, а вечером мама с папой ушли в театр, и я, так и не сделав уроков, легла спать. Утро было тёмное, такое тёмное, что вставать мне совсем не хотелось. Вот так всегда. Если солнышко, я сразу вскакиваю. Я одеваюсь быстро-быстро. И кофе бывает вкусный, и мама не ворчит, и папа шутит. А когда утро такое, как сегодня, я одеваюсь еле-еле, мама меня подгоняет и злится. А когда я завтракаю, папа делает мне замечания, что я криво сижу за столом. По дороге в школу я вспомнила, что не сделала ни одного урока, и от этого мне стало ещё хуже. Не глядя на Люську, я села за парту и вынула учебники. Вошла Вера Евстигнеевна. Урок начался. Сейчас меня вызовут. - Синицына, к доске! Я вздрогнула. Чего мне идти к доске? - Я не выучила, - сказала я. Вера Евстигнеевна удивилась и поставила мне двойку. Ну почему мне так плохо живётся на свете?! Лучше я возьму и умру. Тогда Вера Евстигнеевна пожалеет, что поставила мне двойку. А мама с папой будут плакать и всем говорить: «Ах, зачем мы сами ушли в театр, а её оставили совсем одну!» Вдруг меня в спину толкнули. Я обернулась. Мне в руки сунули записку. Я развернула узкую длинную бумажную ленточку и прочла: «Люся! Не отчаивайся!!! Двойка - это пустяки!!! Двойку ты исправишь! Я тебе помогу! Давай с тобой дружить! Только это тайна! Никому ни слова!!! Яло-кво-кыл». В меня сразу как будто что-то тёплое налили. Я так обрадовалась, что даже засмеялась. Люська посмотрела на меня, потом на записку и гордо отвернулась. Неужели это мне кто-то написал? А может, эта записка не мне? Может, она Люське? Но на обратной стороне стояло: ЛЮСЕ СИНИЦЫНОЙ. Какая замечательная записка! Я в жизни таких замечательных записок не получала! Ну конечно, двойка - это пустяки! О чём разговор?! Двойку я просто исправлю! Я ещё раз двадцать перечла: «Давай с тобой дружить...» Ну конечно! Конечно, давай дружить! Давай с тобой дружить!! Пожалуйста! Очень рада! Я ужасно люблю, когда со мной хотят дружить!.. Но кто же это пишет? Какой-то ЯЛО-КВО-КЫЛ. Непонятное слово. Интересно, что оно обозначает? И почему этот ЯЛО-КВО-КЫЛ хочет со мной дружить?.. Может быть, я всё-таки красивая? Я посмотрелась в парту. Ничего красивого не было.
ВЕСЕННИЙ ДОЖДЬ
Не хотелось мне вчера учить уроки. На улице было такое солнце! Такое тёплое жёлтенькое солнышко! Такие ветки качались за окном! Мне хотелось вытянуть руку и дотронуться до каждого клейкого зелёного листика. Ох, как будут пахнуть руки! И пальцы слипнутся вместе - не отдерёшь друг от друга… Нет, не хотелось мне учить уроки.
Я вышла на улицу. Небо надо мной было быстрое. Куда-то спешили по нему облака, и ужасно громко чирикали на деревьях воробьи, и на лавочке грелась большая пушистая кошка, и было так хорошо, что весна!
Я гуляла во дворе до вечера, а вечером мама с папой ушли в театр, и я, так и не сделав уроков, легла спать.
Утро было тёмное, такое тёмное, что вставать мне совсем не хотелось. Вот так всегда. Если солнышко, я сразу вскакиваю. Я одеваюсь быстро-быстро. И кофе бывает вкусный, и мама не ворчит, и папа шутит. А когда утро такое, как сегодня, я одеваюсь еле-еле, мама меня подгоняет и злится. А когда я завтракаю, папа делает мне замечания, что я криво сижу за столом.
По дороге в школу я вспомнила, что не сделала ни одного урока, и от этого мне стало ещё хуже. Не глядя на Люську, я села за парту и вынула учебники.
Вошла Вера Евстигнеевна. Урок начался. Сейчас меня вызовут.
Синицына, к доске!
Я вздрогнула. Чего мне идти к доске?
Я не выучила, - сказала я.
Вера Евстигнеевна удивилась и поставила мне двойку.
Ну почему мне так плохо живётся на свете?! Лучше я возьму и умру. Тогда Вера Евстигнеевна пожалеет, что поставила мне двойку. А мама с папой будут плакать и всем говорить:
«Ах, зачем мы сами ушли в театр, а её оставили совсем одну!»
Вдруг меня в спину толкнули. Я обернулась. Мне в руки сунули записку. Я развернула узкую длинную бумажную ленточку и прочла:
Не отчаивайся!!!
Двойка - это пустяки!!!
Двойку ты исправишь!
Я тебе помогу! Давай с тобой дружить! Только это тайна! Никому ни слова!!!
Яло-кво-кыл.В меня сразу как будто что-то тёплое налили. Я так обрадовалась, что даже засмеялась. Люська посмотрела на меня, потом на записку и гордо отвернулась.
Неужели это мне кто-то написал? А может, эта записка не мне? Может, она Люське? Но на обратной стороне стояло: ЛЮСЕ СИНИЦЫНОЙ.
Какая замечательная записка! Я в жизни таких замечательных записок не получала! Ну конечно, двойка - это пустяки! О чём разговор! Двойку я запросто исправлю!
Я ещё раз двадцать перечла:
«Давай с тобой дружить…»
Ну конечно! Конечно, давай дружить! Давай с тобой дружить!! Пожалуйста! Очень рада! Я ужасно люблю, когда со мной хотят дружить!
Но кто же это пишет? Какой-то ЯЛО-КВО-КЫЛ. Непонятное слово. Интересно, что оно обозначает? И почему этот ЯЛО-КВО-КЫЛ хочет со мной дружить?.. Может быть, я всё-таки красивая?
Я посмотрелась в парту. Ничего красивого не было.
Наверное, он захотел со мной дружить, потому что я хорошая. А что, я плохая, что ли? Конечно, хорошая! Ведь с плохим человеком никто дружить не захочет!
На радостях я толкнула локтем Люську:
Люсь, а со мной один человек хочет дружить!
Кто? - сразу спросила Люська.
Я не знаю. Тут как-то непонятно написано.
Покажи, я разберу.
Честное слово, никому не скажешь?
Честное слово!
Люська прочла записку и скривила губы:
Какой-то дурак написал! Не мог своё настоящее имя сказать.
А может, он стесняется?
Я оглядела весь класс. Кто же мог написать записку? Ну кто?.. Хорошо бы Коля Лыков! Он у нас в классе самый умный. Все хотят с ним дружить. Но ведь у меня столько троек! Нет, вряд ли он.
А может, это Юрка Селиверстов написал?.. Да нет, мы с ним и так дружим. Стал бы он ни с того ни с сего мне записку посылать!
На перемене я вышла в коридор. Я встала у окна и стала ждать. Хорошо бы этот ЯЛО-КВО-КЫЛ прямо сейчас же со мной подружился!
Из класса вышел Павлик Иванов и сразу направился ко мне.
Так, значит, это Павлик написал? Только этого ещё не хватало!
Павлик подбежал ко мне и сказал:
Синицына, дай десять копеек.
Я дала ему десять копеек, чтобы он поскорее отвязался. Павлик тут же побежал в буфет, а я осталась у окна. Но больше никто не подходил.
Вдруг мимо меня стал прогуливаться Бураков. Мне показалось, что он как-то странно на меня взглядывает. Он остановился рядом и стал смотреть в окно. Так, значит, записку написал Бураков?! Тогда уж лучше я сразу уйду. Терпеть не могу этого Буракова!
Погода ужасная, - сказал Бураков.
Уйти я не успела.
Да, погода плохая, - сказала я.
Погодка - хуже не бывает, - сказал Бураков.
Жуткая погода, - сказала я.
Тут Бураков вынул из кармана яблоко и с хрустом откусил половину.
Бураков, дай откусить, - не выдержала я.
А оно горькое, - сказал Бураков и пошёл по коридору.
Нет, записку не он написал. И слава Богу! Второго такого жадины на всём свете не найдёшь!
Я презрительно посмотрела ему вслед и пошла в класс. Я вошла и обомлела. На доске огромными буквами было написано:
ТАЙНА!!! ЯЛО-КВО-КЫЛ+СИНИЦЫНА=ЛЮБОВЬ!!! НИКОМУ НИ СЛОВА!
В углу шушукалась с девчонками Люська. Когда я вошла, они все уставились на меня и стали хихикать.
Я схватила тряпку и бросилась вытирать доску. Тут ко мне подскочил Павлик Иванов и зашептал в самое ухо:
Это я тебе написал записку.
Врёшь, не ты!
Тогда Павлик захохотал как дурак и заорал на весь класс:
Ой, умора! Да чего с тобой дружить?! Вся в веснушках, как каракатица! Синица дурацкая!
И тут не успела я оглянуться, как к нему подскочил Юрка Селиверстов и ударил этого болвана мокрой тряпкой прямо по башке. Павлик взвыл:
Ах, так! Всем скажу! Всем, всем, всем про неё скажу, как она записки получает! И про тебя всем скажу! Это ты ей записку послал! - И он выбежал из класса с дурацким криком: - Яло-кво-кыл! Яло-кво-кыл!
Уроки кончились. Никто ко мне так и не подошёл. Все быстро собрали учебники, и класс опустел. Одни мы с Колей Лыковым остались. Коля всё никак не мог завязать шнурок на ботинке.
Скрипнула дверь. Юрка Селиверстов всунул голову в класс, посмотрел на меня, потом на Колю и, ничего не сказав, ушёл.
А вдруг? Вдруг это всё-таки Коля написал? Неужели Коля! Какое счастье, если Коля! У меня сразу пересохло в горле.
Коль, скажи, пожалуйста, - еле выдавила я из себя, - это не ты, случайно…
Я не договорила, потому что вдруг увидела, как Колины уши и шея заливаются краской.
Эх ты! - сказал Коля, не глядя на меня. - Я думал, ты… А ты…
Коля! - закричала я. - Так ведь я…
Болтушка ты, вот кто, - сказал Коля. - У тебя язык как помело. И больше я с тобой дружить не хочу. Ещё чего не хватало!
Коля наконец справился со шнурком, встал и вышел из класса. А я села на своё место.
Никуда я не пойду. За окном идёт такой ужасный дождь. И судьба моя такая плохая, такая плохая, что хуже не бывает! Так и буду сидеть здесь до ночи. И ночью буду сидеть. Одна в тёмном классе, одна во всей тёмной школе. Так мне и надо.
Вошла тётя Нюра с ведром.
Иди, милая, домой, - сказала тётя Нюра. - Дома мамка заждалась.
Никто меня дома не заждался, тётя Нюра, - сказала я и поплелась из класса.
Плохая моя судьба! Люська мне больше не подруга. Вера Евстигнеевна поставила мне двойку. Коля Лыков… Про Колю Лыкова мне и вспоминать не хотелось.
Я медленно надела в раздевалке пальто и, еле волоча ноги, вышла на улицу…
На улице шёл замечательный, лучший в мире весенний дождь!
По улице, задрав воротники, бежали весёлые мокрые прохожие!
А на крыльце, прямо под дождём, стоял Коля Лыков.
Пошли, - сказал он.
Your browser does not support HTML5 audio + video.
Не хотелось мне вчера учить уроки. На улице было такое солнце! Такое тёплое жёлтенькое солнышко! Такие ветки качались за окном! Мне хотелось вытянуть руку и дотронуться до каждого клейкого зелёного листика. Ох, как будут пахнуть руки! И пальцы слипнутся вместе – не отдерёшь друг от друга… Нет, не хотелось мне учить уроки.
Я вышла на улицу. Небо надо мной было быстрое. Куда-то спешили по нему облака, и ужасно громко чирикали на деревьях воробьи, и на лавочке грелась большая пушистая кошка, и было так хорошо, что весна!
Я гуляла во дворе до вечера, а вечером мама с папой ушли в театр, и я, так и не сделав уроков, легла спать.
Утро было тёмное, такое тёмное, что вставать мне совсем не хотелось. Вот так всегда. Если солнышко, я сразу вскакиваю. Я одеваюсь быстро-быстро. И кофе бывает вкусный, и мама не ворчит, и папа шутит. А когда утро такое, как сегодня, я одеваюсь еле-еле, мама меня подгоняет и злится. А когда я завтракаю, папа делает мне замечания, что я криво сижу за столом.
По дороге в школу я вспомнила, что не сделала ни одного урока, и от этого мне стало ещё хуже. Не глядя на Люську, я села за парту и вынула учебники.
Вошла Вера Евстигнеевна. Урок начался. Сейчас меня вызовут.
– Синицына, к доске!
Я вздрогнула. Чего мне идти к доске?
– Я не выучила, – сказала я.
Вера Евстигнеевна удивилась и поставила мне двойку.
Ну почему мне так плохо живётся на свете?! Лучше я возьму и умру. Тогда Вера Евстигнеевна пожалеет, что поставила мне двойку. А мама с папой будут плакать и всем говорить:
«Ах, зачем мы сами ушли в театр, а её оставили совсем одну!»
Вдруг меня в спину толкнули. Я обернулась. Мне в руки сунули записку. Я развернула узкую длинную бумажную ленточку и прочла:
Не отчаивайся!!!
Двойка – это пустяки!!!
Двойку ты исправишь!
Я тебе помогу! Давай с тобой дружить! Только это тайна! Никому ни слова!!!
Яло-кво-кыл
В меня сразу как будто что-то тёплое налили. Я так обрадовалась, что даже засмеялась. Люська посмотрела на меня, потом на записку и гордо отвернулась.
Неужели это мне кто-то написал? А может, эта записка не мне? Может, она Люське? Но на обратной стороне стояло: ЛЮСЕ СИНИЦЫНОЙ.
Какая замечательная записка! Я в жизни таких замечательных записок не получала! Ну конечно, двойка – это пустяки! О чём разговор! Двойку я запросто исправлю!
Я ещё раз двадцать перечла:
«Давай с тобой дружить…»
Ну конечно! Конечно, давай дружить! Давай с тобой дружить!! Пожалуйста! Очень рада! Я ужасно люблю, когда со мной хотят дружить!
Но кто же это пишет? Какой-то ЯЛО-КВО-КЫЛ. Непонятное слово. Интересно, что оно обозначает? И почему этот ЯЛО-КВО-КЫЛ хочет со мной дружить?.. Может быть, я всё-таки красивая?
Я посмотрелась в парту. Ничего красивого не было.
Наверное, он захотел со мной дружить, потому что я хорошая. А что, я плохая, что ли? Конечно, хорошая! Ведь с плохим человеком никто дружить не захочет!
На радостях я толкнула локтем Люську:
– Люсь, а со мной один человек хочет дружить!
– Кто? – сразу спросила Люська.
– Я не знаю. Тут как-то непонятно написано.
– Покажи, я разберу.
– Честное слово, никому не скажешь?
– Честное слово!
Люська прочла записку и скривила губы:
– Какой-то дурак написал! Не мог своё настоящее имя сказать.
– А может, он стесняется?
Я оглядела весь класс. Кто же мог написать записку? Ну кто?.. Хорошо бы Коля Лыков! Он у нас в классе самый умный. Все хотят с ним дружить. Но ведь у меня столько троек! Нет, вряд ли он.
А может, это Юрка Селиверстов написал?.. Да нет, мы с ним и так дружим. Стал бы он ни с того ни с сего мне записку посылать!
На перемене я вышла в коридор. Я встала у окна и стала ждать. Хорошо бы этот ЯЛО-КВО-КЫЛ прямо сейчас же со мной подружился!
Из класса вышел Павлик Иванов и сразу направился ко мне.
Так, значит, это Павлик написал? Только этого ещё не хватало!
Павлик подбежал ко мне и сказал:
– Синицына, дай десять копеек.
Я дала ему десять копеек, чтобы он поскорее отвязался. Павлик тут же побежал в буфет, а я осталась у окна. Но больше никто не подходил.
Вдруг мимо меня стал прогуливаться Бураков. Мне показалось, что он как-то странно на меня взглядывает. Он остановился рядом и стал смотреть в окно. Так, значит, записку написал Бураков?! Тогда уж лучше я сразу уйду. Терпеть не могу этого Буракова!
– Погода ужасная, – сказал Бураков.
Уйти я не успела.
– Да, погода плохая, – сказала я.
– Погодка – хуже не бывает, – сказал Бураков.
– Жуткая погода, – сказала я.
Тут Бураков вынул из кармана яблоко и с хрустом откусил половину.
– Бураков, дай откусить, – не выдержала я.
– А оно горькое, – сказал Бураков и пошёл по коридору.
Нет, записку не он написал. И слава Богу! Второго такого жадины на всём свете не найдёшь!
Я презрительно посмотрела ему вслед и пошла в класс. Я вошла и обомлела. На доске огромными буквами было написано:
ТАЙНА!!! ЯЛО-КВО-КЫЛ+СИНИЦЫНА = ЛЮБОВЬ!!! НИКОМУ НИ СЛОВА!
В углу шушукалась с девчонками Люська. Когда я вошла, они все уставились на меня и стали хихикать.
Я схватила тряпку и бросилась вытирать доску. Тут ко мне подскочил Павлик Иванов и зашептал в самое ухо:
– Это я тебе написал записку.
– Врёшь, не ты!
Тогда Павлик захохотал как дурак и заорал на весь класс:
– Ой, умора! Да чего с тобой дружить?! Вся в веснушках, как каракатица! Синица дурацкая!
И тут не успела я оглянуться, как к нему подскочил Юрка Селиверстов и ударил этого болвана мокрой тряпкой прямо по башке. Павлик взвыл:
– Ах, так! Всем скажу! Всем, всем, всем про неё скажу, как она записки получает! И про тебя всем скажу! Это ты ей записку послал! – И он выбежал из класса с дурацким криком: – Яло-кво-кыл! Яло-кво-кыл!
Уроки кончились. Никто ко мне так и не подошёл. Все быстро собрали учебники, и класс опустел. Одни мы с Колей Лыковым остались. Коля всё никак не мог завязать шнурок на ботинке.
Скрипнула дверь. Юрка Селиверстов всунул голову в класс, посмотрел на меня, потом на Колю и, ничего не сказав, ушёл.
А вдруг? Вдруг это всё-таки Коля написал? Неужели Коля! Какое счастье, если Коля! У меня сразу пересохло в горле.
– Коль, скажи, пожалуйста, – еле выдавила я из себя, – это не ты, случайно…
Я не договорила, потому что вдруг увидела, как Колины уши и шея заливаются краской.
– Эх ты! – сказал Коля, не глядя на меня. – Я думал, ты… А ты…
– Коля! – закричала я. – Так ведь я…
– Болтушка ты, вот кто, – сказал Коля. – У тебя язык как помело. И больше я с тобой дружить не хочу. Ещё чего не хватало!
Коля наконец справился со шнурком, встал и вышел из класса. А я села на своё место.
Никуда я не пойду. За окном идёт такой ужасный дождь. И судьба моя такая плохая, такая плохая, что хуже не бывает! Так и буду сидеть здесь до ночи. И ночью буду сидеть. Одна в тёмном классе, одна во всей тёмной школе. Так мне и надо. Вошла тётя Нюра с ведром.
– Иди, милая, домой, – сказала тётя Нюра. – Дома мамка заждалась.
– Никто меня дома не заждался, тётя Нюра, – сказала я и поплелась из класса.
Плохая моя судьба! Люська мне больше не подруга. Вера Евстигнеевна поставила мне двойку. Коля Лыков… Про Колю Лыкова мне и вспоминать не хотелось.
Я медленно надела в раздевалке пальто и, еле волоча ноги, вышла на улицу… На улице шёл замечательный, лучший в мире весенний дождь! По улице, задрав воротники, бежали весёлые мокрые прохожие! А на крыльце, прямо под дождём, стоял Коля Лыков.
– Пошли, – сказал он.