Армия династии мин. Мин (династия)

После завершения эпохи территориальной и государственной раздробленности, в конце VI века в Китае возродился имперский порядок. Первые китайский государства . В период правления династии Тан (VII X вв.), Китайская империя представляла собой государство с централизованным управлением и мощным бюрократическим аппаратом.

В это время в стране происходило множество крестьянских восстаний направленных против политики тиранического правления. Представители династии Тан не имели хорошей материальной базы для ведения войн.

Однако, повышая налогообложение крестьянства, с завидным постоянством организовывали военные походы на соседние территории.

Длительные военные противостояния с тибетцами, а также с южным государством Наньчжао не увенчались успехом. Истощенный голодом и нищетой народ смог свергнуть Танов. Вместе с падением правящей династии начался новый период территориальной раздробленности государства.

Китай накануне монгольского нашествия

К концу XIII века Китай представлял собой две империи Цзинь и Южная Сун. К этому периоду дошел до своего завершения процесс консолидации китайской нации. Несмотря на раздробленность, население двух империй воспринимает себя как единую нацию.

Система управления, которая сложилась в двух империях вошла в классику государственного управления, и в дальнейшим будет перениматься многими странами. Хозяйство Китая было представлено мощнейшим аграрным производством, а также мелкими, но достаточно хорошо организованными мануфактурами ремесленников, в чем государство смогло опередить страны Западной Европы.

Значительную роль в развитии экономики играла внешняя торговля со странами Азии и Японии. Общество, как было характерно для всех государств средневекового периода, было разделено на сословия. Однако низшими классами были отнюдь не крестьяне.

Во многих городах впервые появляется слой так называемых люмпенов обедневшего городского населения, которые часто не имели даже собственного дома. Именно они чаще всего организовывали антиправительственные восстания.

Монгольское владычество в Китае

В течение 70 лет беспрерывной борьбы за независимость собственной государственности, население Китая в 1215 году оказалось под властью монголов. Монгольское господство продержалось в Китае приблизительно столетие. Это было самое трудное для страны время, когда в упадок пришли все раннее процветающие отрасли хозяйства.

Китай был объявлен частью монгольской империи Юань. Монгольские правители эксплуатировали китайское хозяйство тяжелыми работами и взимали налог в 40% от общего количества производимой продукции.

Однако внутреннее междоусобицы не дали возможности монголам долгосрочно закрепить свое господство. Вследствие масштабного крестьянского ополчения, они были свергнуты с престола.

Империя Мин

В 1368 году народ Китая фактически полностью освободился от монгольских захватчиков. К власти пришли представители династии Мин. Первый период их правления ознаменовался глубоким государственным кризисом, который в точности повторится в конце правления монархического рода.

Первый император инициировал масштабные реформы, которые касались государственного строя и экономической жизни страны. Однако все, на первый взгляд лояльные меры императора, сопровождались жестким полицейским режимом: создавались специальные комитеты, главной функцией которых были доносы и политические преследования оппозиционного населения.

Рассвет империи Мин датируется началом XV века, когда значительно расширилась государственная территория, подъем переживала торговля и хозяйство государства. Китайцы под руководством талантливых полководцев смогли пресечь новые попытки завоевания империи монголами.

Основной предпосылкой крушения империи Мин стала попытка ввести демократию как государственную форму правления. Верховная власть сосредоточилась в первую очередь в руках чиновников, которые усилили гнет над крестьянами и ремесленниками. Акции протеста и военные восстания уже в 1644 году спровоцировали падение некогда процветающей империи.

Нужна помощь в учебе?

Предыдущая тема: Многоликая Индия: кастовое деление, завоевания
Следующая тема:   В глубинах Азии: империя Чингисхана и держава Тимура

В Китае долгие годы сохранялась внутренняя стабильность: это был период между 1400 и 1550 годами, когда династия Мин достигла высот власти. Начиная с середины XVI столетия начали появляться проблемы. Вдоль северной границы снова набирали силу монголы. В начале XVI столетия разрозненные племена Монголии объединились под рукой Дайян-хана, но полного развития этот процесс достиг при его сыне Алтан-хане, который правил пятьдесят лет, начиная с 1532 года. В 1540-х годах монголы предприняли набеги на провинцию Шаньси и окрестности Пекина — они захватили более 200 000 пленников и миллион голов скота и лошадей за один только месяц в 1542 году. К 1550 году они уже осаждали Пекин и заставили китайцев вновь начать выплату контрибуции лошадьми. В 1552 году они завоевали земли северного Шаньси, а затем захватили старую столицу Каракорум. После победы над киргизами и казахами к 1570-м годам они добились контроля над большей частью Тибета. К тому времени, когда династия Мин заключила с ними мирный договор, монголы подчинили себе почти всю центральную Азию. На юге нарастала проблема пиратства, в котором китайцы обвиняли японцев, хотя самые крупные группировки подчинялись Ван Чи, китайскому купцу из провинции Аньхой, который также торговал с Юго-Восточной Азией.

И все же наиболее сложными оказались внутренние проблемы. Многие из них коренились в характере земельного налога, который обеспечивал две трети доходов правительства. Квоты для каждой области были установлены в 1385 году, в начале правления Мин. По мере того, как население росло, и его распределение изменялось с введением в оборот новых земель, перед правительством встала задача, знакомая другим империям до-индустриальной эпохи: как соотнести размеры налогов с реальным распределением богатства. Даже относительно могущественное китайское правительство не сумело укротить местных землевладельцев, которые были в состоянии избежать какого-либо серьезного перераспределения налогового бремени. Это привело к важным последствиям. Хотя размещенные в разных областях подразделения армии владели землей, чтобы прокормить общины солдат-крестьян, они зависели также от сбора местных налогов. Население росло, и общая нехватка продовольствия наряду с неправильным распределением налогов лишала армию пропитания и поддержки. Солдаты начали дезертировать, и к концу четырнадцатого столетия во многих подразделениях оставалась лишь десятая часть от положенной численности. До некоторой степени центральное правительство обошло эти проблемы, набрав наемников — как и в Европе, обычно это были люди, которых военная служба оставалась единственной альтернативой голодной смерти. Однако правительству пришлось столкнуться с возрастанием расходов на содержание наемников — в XVI столетии суммы выросли в восемь раз, поскольку численность армии на северной границе возрастала, и для нее требовалось все больше дорогостоящего огнестрельного оружия.

До начала 1590-х годов доходов едва хватало на покрытие этих затрат. Затем в течение нескольких лет правительству удалось накопить большие резервы благодаря развитию торговли и притоку серебра из Америки. Однако запасов все же было недостаточно для финансирования длительной и весьма дорогостоящей войны в Корее в 1593—1598 годах, когда туда вторглись японцы во главе с Хидэёси. Хотя китайцы одержали победу, государство осталось почти без денег. Попытка поправить дело путем установления новых налогов и увеличения прежних привела лишь к растущему недовольству и ряду мятежей, как в деревнях, так и в городах. В 1620-х годах правительство Мин, видя невозможность содержания армии наемников, провело призыв во многих приграничных районах, но и это привело лишь к восстаниям в Юньнани, Сычуане и Гуйчжоу. Внутри правительственных органов нарастал конфликт между администраторами, придворными фаворитами и евнухами, усиливалась коррупция и все чаще организовывались заговоры против императора. В северо-западных провинциях прокатилось восстание мусульман, в основном вызванное смещением торговых путей, ведущих к центральноазиатским областям. Плохая погода тоже сыграла важную роль. В 1627—1628 годах засухи и неурожай в северной Шаньси вызвали образование больших банд, состоявших из крестьян, дезертиров и солдат, уволенных потому, что им нечем было платить; они рыскали по сельской местности и даже грабили города. В начале 1630-х годов эти банды разрослись еще больше, поскольку обстановка в деревнях ухудшилась, и беда затронула уже другие провинции — Хэбэй, Хэнань и Аньхой. Правительство и армия не могли мобилизовать достаточно сил, чтобы подавить эти восстания. К началу 1640-х годов династия Мин была на грани краха. В северном Китае вожди повстанцев, особенно Ли Цзычен (бывший пастух и работник на правительственной почтовой станции), намеревались сместить правителей Мин, поскольку сами захватывали все большую территорию и создавали на ней свою администрацию. В феврале 1644 году Ли Цзычен в своей столице Сиань (переименованной из Чан-аня) провозгласил новую династию Шунь. Два месяца спустя его войска вошли в Пекин, и последний император Мин, Чунчжэнь, покончил с собой. В сентябре 1644 года бывший солдат Чжан Сяньчжун, управлявший Сычуанью, создал «Великое царство Запада».

Китай, по всей видимости, стоял у начала очередного периода распада или установления нового режима, как было при захвате власти династией Мин около трехсот лет назад. Но вместо этого государство оказалось захваченным еще одной группировкой кочевников из Великой степи — манчжурами. Они принадлежали к народу чжурчжэней и вели свой род от тех правителей, которые отвоевали северный Китай у империи Сун и владели им в 1115-1234 годах, прежде чем пали под ударами монгольских завоевателей. В 1589 году они были союзниками китайцев и вместе с ними сражались против японцев в Корее в 1590-х годах. Медленное разложение власти Мин дало им возможность установить свой контроль над северо-восточным Китаем, где проживали вперемежку китайцы и различные народности, бывшие прежде кочевниками, а потом перешедшие на оседлый образ жизни. Чжурчжэньская знать организовывала свои войска по китайским образцам и широко пользовалась разнообразным огнестрельным оружием, изобретенным китайцами. Эти отряды назывались «знаменами» и различались по цветам своих штандартов. Они были созданы в 1601 году и подразделялись на «внутренние знамена» (состоявшие из чжурчжэней и их прямых потомков) и «внешние знамена» (состоявшие из представителей других народностей). На протяжении почти ста лет они оставались самой грозной военной силой в восточной Евразии. Чжурчжэни расширили свою империю при Нурхаци — они захватили Ляоян в 1621 году и сделали Мукден своей столицей в 1625 году. К этому времени они уже зависели от двуязычных китайских чиновников, которые действовали как посредники между ними и китайской знатью в областях, подчиненных чжурчжэням; они занимали большинство ключевых постов в администрации, часто бывших наследственными. Многие получали привилегию — возможность вступить во «внутренние знамена» в качестве паои, «приближенных к дому».

Наиболее активный период чжурчженьской экспансии наступил при Абагае (1627—1643). В 1635 году они приняли название манчжур, а год спустя сменили свое родовое имя с исторического Цзинь на Та-Цзинь (т.е. «великие Цзинь»). Осуществлять экспансию в южном направлении оказалось относительно нетрудно по мере того, как распадалась власть династии Мин. К 1638 году маньчжуры подчинили всю Корею, за ней последовала Манчжурия, а к 1644 году они уже распоряжались в бассейне Амура. В 1644 году был побежден мятежный вождь Ли Чжу-чен, после чего чжурчжэни-манчжуры заняли Пекин. За следующие несколько лет они без особого труда подчинили северный Китай. К 1647 году маньчжуры достигли Кантона на юге, но там они столкнулись с более сплоченными силами китайцев. Их возглавляли различные предводители из династии Мин, которые пытались сохранить власть над этим богатым краем и восстановить династию, как это сделала династия Южная Сун в 1120-х годах. В 1647 году новым императором Мин был провозглашен Юнь-ли — он отбил Кантон и установил контроль над большей частью южного Китая. Однако в 1648 году он был вынужден отступить в Юннань, где внутренние распри, особенно среди военачальников Мин, препятствовали эффективной организации сопротивления манчжурам. Тем не менее Юнь-ли продолжал действовать, и лишь в 1661 году его схватили в северо-восточной Бирме и казнили. Успешный захват юга поставил перед предводителями манчжуров новые проблемы, особенно в отношении генералов (среди которых были перешедшие на их сторону военачальники армий Мин), которые, собственно, осуществляли завоевания для манчжуров. У Саньгуй, который победил Юнь-ли, контролировал Юннань, Гуйчжоу, Хунань, Шеньси и Ганьсу. В 1673 году он поднял мятеж и, с помощью других военачальников и губернаторов южного Китая, основал империю Чжоу, просуществовавшую до 1681 года. К середине 1670-х годов казалось, что эта империя вот-вот отвоюет северный Китай и покончит с правлением манчжуров. Кое-кто из его сторонников был замечен в измене, но только после смерти У в 1678 году мятежу настал конец, и манчжуры обрели полную власть над югом к началу 1680-х годов.

Манчжурам также пришлось столкнуться с широким распространением пиратства у южного побережья. Пиратами командовал один из видных сторонников династии Мин, Чжэн Чэнгун (известный европейцам как Коксинга). К середине 1650-х годов он мог при желании мобилизовать более 2000 военных судов и войско до 100 000 человек. Только после неудачной попытки захватить Нанкин в 1659 году его могущество стало клониться к упадку. К 1661 году его оттеснили на Тайвань, где он разбил и изгнал голландцев. Он направил послов в Манилу и на Филиппины, где находился лишь ничтожный испанский гарнизон — 600 человек. Испанский губернатор решил удалиться на Минданао, но перед этим приказал вырезать всех жителей-китайцев — в Маниле было убито не менее 6000 человек, а по всем Филиппинам — около 30 000 человек. Испанцев спасла только смерть Чжэн Чэнгуна в 1662 году. Голландцам не удалось захватить Тайвань, манчжуры сделали это в 1683 году. К этому моменту власть манчжуров в Китае укрепилась, и долгий период внутренних смут подошел к концу. С 1680-х годов в Китае наступил период прочной внутренней стабильности и процветания, который продлился до середины XIX столетия.

Как закончилось монгольское господство?

Со смертью Хубилай-хана в 1294 г. начинается упадок монгольского владычества. Имперским властям не удалось подчинить северные племена кочевников. Начались междоусобицы. Разгорелись бунты, монгольские чиновники обогащались, в то время как китайские крестьяне нищали все больше.

Одним из повстанцев был Чжу Юаньчжан (1328-1398 гг.), познавший на себе все тяготы крестьянской жизни в годы монгольского владычества. Во время великого голода он укрылся в буддийском монастыре. В 23 года примкнул к восставшим и, возглавив их, одерживал победы одну за другой. В 1368 г. Чжу Юаньчжан завоевал Даду, нынешний Пекин, изгнал монголов и основал в Нанкине династию Мин. В следующие десятилетия планомерно укреплял и расширял свою власть и принял императорское имя Тайцзу. Он приступает к восстановлению страны, освобождает крестьян от налогов и передает им в собственность земельные наделы. С установлением династии Мин (1368-1644 гг.) Китай освободился от чужеземного владычества.

Блестящий период династии Мин наступает с ее третьим императором Юнлэ, правившим с 1402 по 1424 г. Он перенес столицу из Нанкина обратно в Пекин и приступил к строительству императорского города, который частично уцелел до наших дней.

Кто построил «запретный город»?

Императорский город - самая протяженная резиденция на земле. Он был окружен 7-километровой стеной, а площадь его составляла 720 ООО кв. м. Город состоял из многочисленных дворцов, храмов, домов, садов и озер. Все здания были покрыты желтыми крышами (желтый - цвет императора). Внутри императорского города находился «запретный город» -дворцовый ансамбль, куда непосвященным запрещалось входить под страхом смертной казни.

Сам Юнлэ прожил в роскошном дворце всего лишь 4 года.

До прихода к власти династии Мин Китай был политически раздроблен. На протяжении трех веков правления Мин единство империи удавалось сохранять. Для защиты от монголов они укрепили Великую стену. Они усовершенствовали сеть каналов, но прежде всего воскресили традиции китайских династий. Однако стремление опираться на историческое прошлое страны все больше изолировало Китай от остального мира, неизбежно обрекая на культурный застой.

Эпоха Мин стала также эпохой великих мореплавателей. Китай не только раздвинул свои границы на суше, но и превратился в крупнейшую морскую державу. Португальским и испанским мореплавателям еще только предстояли великие открытия, а китайцы уже владели превосходной техникой кораблестроения.

Кто превратил Китай в морскую державу?

При дворе Мин евнухи были советниками и слугами императора. Они осуществляли повсеместный контроль, подчиняя себе даже тайную полицию. К концу правления династии Мин при императорском дворе насчитывалось предположительно 70 000 евнухов.

Одним из них был мусульманин Чжэн Хэ. Родом он был из Аньнаня, его настоящее имя - Ма, в 1404 г. он сменил его на китайское. Сделал карьеру, прислуживая в женских покоях императора Юнлэ, затем как военачальник. Однако прославился семью морскими экспедициями, в которых побывал с 1405 по 1433 г. Он плавал в Юго-Восточную Азию, Индийский океан, Персидский залив, Красное море и к восточному побережью Африки.

Флотилия Чжэн Хэ насчитывала несколько сот огромных джонок. Снабжение более 20 ООО моряков и преодоление таких гигантских расстояний сами по себе являются поразительным достижением. Помимо моряков на кораблях несли службу бесчисленные отряды переводчиков, врачей и чиновников.

В первом путешествии участвовало более 300 кораблей. Три первых экспедиции направлялись в Индию. Целью следующих были Ормуз в Персидском заливе и восточно-африканское побережье. Благодаря экспедициям Чжэн Хэ укрепились торговые связи Китая со многими странами. В отличие от европейских мореплавателей, которые через несколько веков после китайцев совершили экспедиции на Дальний Восток, Чжэн Хэ не сооружал баз, страны обкладывались данью лишь в связи с оказией.

23 января 1368 г. руководитель боровшейся с монгольским владычеством в низовье р. Янцзы повстанческой группировки Чжу Юаньчжан был объявлен в Интяне (Нанкине) императором новой империи - Мин. В сентябре того же года его войска овладели столицей страны при монголах - г. Даду (Пекином). Монгольский двор бежал на север, империя Юань пала. В течение последующих трех лет минские войска очистили от юаньских властей почти всю территорию Китая и завершили объединение страны присоединением Юньнани (1382 г.) и Ляодуна (1387 г.).

Аппарат управления империи Мин начал складываться еще до ее провозглашения, в повстанческом лагере Чжу Юаньчжана. История становления новой власти показывает, что народное движение, основную силу которого составляло крестьянство и которому поэтому наряду с антимонгольской направленностью были присущи черты социального протеста, уже на ранней стадии оказалось под контролем верхушки вождей, стремившихся закрепить свое лидирующее положение в традиционных формах китайской государственности. Еще в 1356 г. в Нанкине создаются местные Секретариат (син-чжуншушэн) и Военный Совет (син-шумиюань),а также Шесть Ведомств - высшие исполнительные органы, существовавшие только в центральном правительственном аппарате. Для контроля над сельским хозяйством подчиненных Чжу Юаньчжану районов учреждается специальное Управление (интяньсы).

В ставке Чжу Юаньчжана большую роль играли еще раньше помогавшие ему и воевавшие вместе с ним соратники и сподвижники - Ли Шаньчан, Сюй Да, Тан Хэ, Сун Лянь и др. Но наряду с ними Чжу Юаньчжан стал привлекать в создаваемый управленческий аппарат прежних, служивших Юань чиновников и военачальников.

В 1361 г. руководство "красных войск" пожаловало Чжу Юаньчжану титул гун -один из высших в иерархии знатности, в 1367 г. он провозгласил себя ваном -правителем, на ступень уступающим императору. Путь к престолу оформлялся в рамках традиционных понятий.

В первые годы после провозглашения империи Мин ее административный аппарат копировал танско-сунские образцы VII-XII вв., а также некоторые юаньские порядки. Однако эта структура, нисколько отстранявшая от власти самого императора, не устраивала Чжу Юаньчжана, получившего престол в длительной борьбе с соперниками и не доверявшего даже своему ближайшему окружению. Поэтому он вскоре приступает к радикальным преобразованиям управленческого аппарата, основная цель которых сводилась ко всемерному усилению централизации и личной власти государя.

Первой была реформирована местная администрация. В 1376 г. вместо местных секретариатов были созданы Провинциальные правления (бучжэнсы).Помимо того, в каждой провинции учреждались Управление проверки (аньчасы), исполнявшее судебные и контрольные функции, и местное Военное командование (дучжихуйсы).Все эти три органа (сань сы)были независимы друг от друга и подчинялись непосредственно центральному правительству. Тем самым власть на местах была раздроблена и в большей, чем прежде, степени подчинена центру. Нижние этажи местной администрации остались прежними: провинции делились на области (фу), округа (чжоу)и уезды (сянь).

Основным среди реформ было преобразование центрального управления. В 1380 г., обвинив канцлера Ху Вэйюна в заговоре и измене, Чжу Юаньчжан ликвидировал посты канцлеров и весь подчинявшийся им Дворцовый секретариат. Специальным указом было запрещено восстанавливать их когда-либо. Тем самым пресекалась более чем тысячелетняя традиция существования при дворе официальных лиц, в какой-то мере разделявших с императорами их руководящие функции. Шесть Ведомств стали непосредственно подчиняться императору, а их начальники оказались на вершине административной лестницы.

В 1380 г. была проведена и реформа высшего военного командования. Вместо одного Главного военного управления было создано пять Региональных управлений. Их командные функции были разделены с Военным ведомством, и все они опять-таки были подчинены непосредственно самому императору. В 1382 г. была реформирована Палата цензоров. Им предписывалось служить "ушами и глазами" императора.

Помимо того, Чжу Юаньчжан пытался создать своеобразную альтернативу традиционному административному аппарату в лице удельных властителей, которыми становились многочисленные сыновья императора. Они получали ставку (дворец) в одном из крупных городов страны, определенный штат собственных чиновников, подчинявшиеся им войска, различные привилегии, щедрое обеспечение и, главное, самые широкие, но четко не обозначенные полномочия на местах, определяемые личными распоряжениями императора. В лице наделенных властью кровных родичей Чжу Юаньчжан рассчитывал создать опору своей личной власти на местах, еще больше укрепить контроль над местной администрацией.

В результате описанных реформ все основные нити управления страной сосредоточились непосредственно в руках императора. Однако он один не мог справиться с потоком поступавших ко двору и требовавших решения бумаг, число которых в отдельные недели превышало тысячу. Для их рассмотрения в 1382 г. были назначены несколько специальных секретарей - дасюэши. Первоначально они лишь реферировали содержание дел не первостепенной важности. Но постепенно они получали все большие полномочия: готовили решения, проекты указов и распоряжений и т.п. В начале XV в. они были объединены во Внутридворцовый секретариат (нэйгэ). Со временем новый Секретариат все больше подменял собой императора и становился фактически высшим административным органом, аналогичным прежнему Дворцовому секретариату, возглавлявшемуся канцлерами. Единовластие императора, достигшее своего апогея в конце XIV в., постепенно снова вошло в рамки тех юридически не оформлявшихся ограничений, которые были выработаны китайской политической традицией. Царствование Чжу Юаньчжана на этом фоне выглядит скорее исключением, чем правилом. Его особенности были порождены остротой сложившейся ситуации.

Не имея наследственных прав на престол, завоевав его в ожесточенной борьбе со многими претендентами и постоянно опасаясь нового взрыва народного движения, основатель династии Мин отличался крайней подозрительностью и жестокостью. Одно из средств укрепления своей власти он видел в терроре. Гонения обрушились на чиновничий аппарат, титулованную знать, старые военные кадры. Они проводились кампаниями, в каждой из которых подвергались репрессиям десятки тысяч человек.

Для суда и расправы в 1382 г. при дворе было создано специальное военизированное подразделение - Цзиньи-вэй (Парчовые халаты). Оно подчинялось только императору. В 1386 г. был обнародован указ, поощрявший всеобщую слежку друг за другом и доносительство. Строгий полицейский контроль был установлен на всех дорогах.

Созданная в конце XIV в. атмосфера террора наложила определенный отпечаток на всю последующую внутриполитическую жизнь страны в период Мин с ее сохраняющимися тайными службами, беспорядочностью наказаний и казней, произволом отдельных императоров. В 1420 г. было создано еще одно карательно-сыскное учреждение - Дунгуан, а в 1477 г. третье - Сигуан. Все это отразилось на политической культуре Китая в позднесредневековое время.

После смерти Чжу Юаньчжана в 1398 г. ближайшие советники нового императора, Чжу Юньвэня, начали проводить контрреформы. Наиболее существенной среди них была попытка упразднить розданные основателем уделы. Сопротивление удельных властителей вылилось в вооруженное выступление одного из них - Чжу Ди - против правительства. Кровопролитная и разрушительная война длилась почти 3 года (1399-1402) и закончилась свержением правившего монарха и воцарением Чжу Ди. Последовали новые репрессии и перестановки в правящих верхах. В 1421 г., а практически еще раньше столица была перенесена в Пекин (Бэйцзин) - центр прежнего удела Чжу Ди. Панкин остался на положении второй столицы, но фактически все управление сосредоточилось на севере - в Пекине.

Не желая мириться с нараставшим сепаратизмом удельных властителей, правительство Чжу Ди (1402-1424) предприняло ряд шагов для обуздания их силы: у них постепенно отобрали войска, а частично и подчиненных им чиновников, отдельные властители были лишены уделов. Политическая сила уделов была окончательно сломлена после подавления новой попытки переворота-мятежа Хань-вана в 1426 г. Однако удельная система, утратив свой первоначальный смысл - служить опорой трона в провинции, - продолжала сохраняться до конца династии Мин.

Острые коллизии возникают в связи с пленением императора Чжу Цичжэня (Ин-цзуна) ойратами в битве при Туму в 1449 г. и отстранением от престола его прямого наследника одним из удельных властителей - Чжу Циюем (Цзин-цзуном). В 1456 г. возвратившемуся из плена Чжу Цичжэню удается вернуть себе престол. Однако каких-либо измерений в установившемся к тому времени порядке административного управления страной эти события не вызвали.

Что же касается традиционного бюрократического аппарата, то гонения конца XIV в. не изменили ни общего характера его деятельности, ни положения в обществе и методов комплектования чиновничества. Существовало 9 чиновных рангов, каждый из которых был двух разрядов - основного (старшего) и приравненного (младшего). Определенные служебные посты могли занимать лишь чиновники соответствующего этому посту ранга. В первые годы империи Мин широко практиковалось выдвижение в чиновники без экзаменов. Но со временем при отборе на чиновные должности все большее применение находит система экзаменов. В период Мин окончательно складывается ее трехступенчатая структура: последовательные испытания на уровне уездов и областей, провинций, а затем в столице.

Минуя экзамены, на чиновные должности могли выдвигаться выпускники привилегированных училищ, в частности столичного училища Гоц-зыцзянь.

В основу организации регулярной армии была положена система гарнизонов (вэй) и караулов (со), введенная в 1368 г. В гарнизоне полагалось быть 5600 солдатам и командирам. Он делился на 5 тысячных караулов (по 1120 человек), состоявших из сотенных караулов (по 112 человек). Предполагалось, что тысячные караулы должны стоять в каждой области. Такая система распределения войск показывает, что назначение армии виделось не только в отражении нападений извне, но и в поддержании внутреннего спокойствия. Практически же численность гарнизонов могла быть больше или меньше установленной цифры, а размещение караулов в каждой области также пунктуально не выдерживалось. Общая численность войск составляла от 1-1,2 млн. до 2 млн. человек.

Учрежденные в 1375 г. местные Военные командования в провинциях распоряжались расквартированными там гарнизонами. Над местными Военными командованиями стояли пять Региональных военных управлений. Военное ведомство руководило комплектованием армии и назначением офицеров, Ведомство общественных работ - поставкой оружия, Ведомство налогов - снабжением. Во время военных действий командование войсками поручалось специально назначенным императором полководцам. Они подчинялись только самому императору. По окончании войны они сдавали свои полномочия. Такая система была нацелена на сохранение основных нитей военного командования в руках императора.

Первоначально армия состояла из подчиненных Чжу Юаньчжану со времен восстания солдат, а также из набранных по разверстке среди населения рекрутов. Вербовались в солдаты и подлежавшие наказанию правонарушители. В дальнейшем военный статус был сделан для солдат наследственным. Они вместе со своими семьями были приписаны к особому военному сословию (цзюнь ху). По смерти "основного воина" его должен был заменить один из его сыновей, а если сына не было - один из бывших односельчан.

Продовольствием и одеждой солдаты снабжались из казны. Для сокращения расходов на снабжение армии с самого начала империи Мин широко практиковалась система военных поселений с наделением солдат землей. Охранную службу несло лишь 0,2-0,3% военных поселенцев, а остальные занимались земледелием.

Составление свода законов новой империи, получившего название "Да Мин люй", началось еще до ее провозглашения - в 1367 г. Затем он неоднократно переделывался и дополнялся. За основу законодательства были взяты нормы, установленные в VII-VIII вв. в империи Тан. В дальнейшем свод обрастал дополнениями. Наряду с "Да Мин люй" обладавшие законодательной силой нормативы были изложены в подготовленных при непосредственном участии Чжу Юаньчжана "Высочайше составленных великих распоряжениях" ("Юй чжи да гао") и "Заветах Царственного предка" ("Цзу сюнь лу"). Форму законоустановлений носили, как и прежде, многие указы и манифесты минских императоров.

Во внешней политике основной задачей империи Мин было предотвратить возможность нового монгольского завоевания страны. Достаточно успешные бои с монголами шли почти беспрерывно вплоть до 1374 г., затем в 1378-1381 и 1387-1388 гг. В начале ХV в. монгольские набеги вновь усилились, и начиная с 1409 г. Чжу Ди предпринимает целый ряд походов в Монголию с целью разгрома противника, но не рассчитывая захватить его территорию. Первый поход окончился неудачей. Зато в 1410 г. - китайцам удалось разгромить основные монгольские силы. В последующих походах, продолжавшихся до 1424 г., Китай использовал междоусобную борьбу среди монгольских феодалов, выступая на стороне одних из них против других. В 1449 г. ойратский (западномонгольский) хан Эсэн, объединив значительную часть Монголии, наголову разбил китайскую армию, захватил в плен ведшего ее императора и осадил Пекин. Однако осажденные под руководством полководца Юй Цяня отразили натиск. После нового объединения Монголии в конце XV в. с ней был заключен мир в 1488 г. Однако с 1500 г. вновь начались монгольские набеги.

Центральноазиатская часть Великого шелкового пути оставалась вне контроля империи Мин. Отсюда в конце XIV - начале XV в. ей угрожала держава Тимура, отношения с которой обострились. Но во время начавшегося в 1405 г. похода на Китай Тимур умер, и его войска повернули обратно.

С начала XV в. Китай предпринимает активные действия на южном направлении. В 1406 г. он вмешивается во внутреннюю борьбу во Вьетнаме и оккупирует его. Но все более нараставшее сопротивление народа заставило китайские войска в 1427 г. покинуть страну. В 1413 г. китайцы окончательно подчиняют народности, обитавшие на территории нынешней провинции Гуйчжоу. В 40-х годах XV в. китайские войска захватывают некоторые районы в Северной Бирме. Начиная с 1405 и по 1433 г. в страны Южных морей и далее в Индию, Аравию и Африку направляются 7 грандиозных экспедиций китайского флота под руководством Чжэн Хэ. В разных походах он вел от 48 до 62 больших кораблей (не считая мелких судов). На борту эскадры находилось от 27 до 30 тыс. солдат и матросов, мастеров-ремесленников, купцов, письмоводителей и т.д. Основной целью этих плаваний было установление дипломатических, а заодно и торговых связей с заморскими странами в форме регулярного обмена посольскими миссиями.

Империя Мин полностью восприняла традиционную китайскую концепцию об универсальности власти императора и предопределенном вассалитете всех зарубежных стран. Прибытие иноземных посольств, интерпретировавшееся в Китае как проявление подобного вассалитета, всячески стимулировалось первыми правителями империи Мин, родившейся в борьбе с иноплеменным владычеством и нуждавшейся в укреплении своего авторитета. Пик активности стимулирования посольств падает на начало XV в. Но уже с 40-х годов XV в. императорский двор, после борьбы различных мнений о рациональности подобной политики, отказывается от активных усилий в данном направлении. Посольский обмен начинает неуклонно уменьшаться.

Экспедиции Чжэн Хэ способствовали появлению и расширению поселений китайских колонистов в странах Южных морей. Однако они не изменили общего характера отношений Китая с заморскими странами: их вассалитет оставался чисто номинальным и в значительной мере искусственно создаваемым китайской стороной путем ритуального камуфляжа.

Поскольку повстанцы Чжу Юаньчжана строили свой управленческий аппарат на традиционных основах, то их экономическая и ее ключевое звено - аграрная политика с самого начала базировалась на прежних, сложившихся задолго до описываемого времени принципах. Это не значит, что в ней не прослеживается никаких новаций. Но в целом повстанческая власть Чжу Юаньчжана не изменила основ сложившейся ранее ситуации в землевладении и землепользовании на подконтрольной территории.

Первоначально нужды армии и руководящей верхушки обеспечивались путем сбора так называемого лагерного продовольствия (чжай ляп).Он не был регулярным и был тяжел для населения. После создания в 1356 г. Управления пахотными полями (интяньсы) началось составление реестровых списков налогоплательщиков. Около 1360 г. были отменены сборы "лагерного продовольствия", и нужды армии и управленческих верхов стали обеспечиваться поступавшими налогами.

Еще в период борьбы за власть Чжу Юаньчжан начал практиковать организацию военных поселений для самообеспечения армии, стимулирование обработки заброшенных и целинных земель, раздачу земельных владений военной знати и служебных держаний чиновникам. Эти начинания в более широких масштабах получили продолжение и после 1368 г.

К концу XIV в. в стране было учтено 8 507 623 цин обрабатываемых земель (цин - 100 му, му - приблизительно 4,6 а). Вся земля в империи Мин делилась на две основные категории - казенную, или государственную (гуань тянь), и частную (минь тянь).Фонд государственных земель в начале ее существования значительно расширился благодаря тому, что к доставшемуся от прежних времен были добавлены отписанные в казну земли, конфискованные у противников нового режима и оставшиеся бесхозными в результате войн и разрухи. Площадь их соотносилась с частновладельческими как 1: 7, т.е. составляла 1/8 общего обрабатываемого фонда, что превышало 1 млн. цин. На государственных землях размещались владения аристократов и чиновников, выделяемые им из казны, поля, приписанные к учебным заведениям, садовые и пастбищные угодья и т.д. Но основной массив их был занят военными и гражданскими поселениями (цзюньтунь, миньтунь).

Поселенцы обрабатывали свыше 890 тыс. цин пахотной земли, что составило более 10% всей обрабатываемой площади в стране. Средний надел военнопоселенца составлял 50 му земли, но в зависимости от ее наличия. и качества мог колебаться от 20 до 100 му. Казна обеспечивала их семенами, инвентарем, рабочим скотом. Продукция их изымалась по-разному: либо в виде налога в 0,1 ши с каждого му, либо весь урожай шел в общие амбары, а оттуда выплачивалось содержание в 0,5 ши зерна (1 ши при Мин - 107,37 л) на человека в месяц, либо отделялась определенная доля на "несущих службу", а остальное делилось между работниками. Наделы военных поселенцев юридически не были наследственными. Но практически система замены воина членом его же семьи приводила к частым случаям наследования выделенного участка.

Гражданские поселения организовывались из безземельных или малоземельных крестьян, переселяемых в районы, где имелся избыточный земельный фонд, а также из вербуемых для подъема целинных земель в окраинных и малоудобных местах и из ссыльных преступников. Поселения составлялись из 80-100 домохозяйств. Налог с них составлял либо 0,1 ши с 1 му земли, либо десятую часть урожая. Правительство Чжу Юаньчжана в условиях послевоенной разрухи и связанного с ней сокращения посевных площадей вело активную деятельность по освоению заброшенных и целинных земель, стремясь расширить круг налогоплательщиков и тем самым пополнить ресурсы казны. Только в районе Пекина было создано 254 гражданских поселения.

Определенное количество государственных земель находилось в пользовании крестьян, не организованных в поселения. Часть их вместе с землей передавалась в распоряжение представителей царствующего семейства, знати и чиновничества. В 70-х годах XIV в. знать и чиновники получали от двора земли как в постоянное владение, так и в держание взамен жалованья. Эти держания исчислялись не площадью полей, а размерами приносимых доходов. Однако в 1392 г. все должностные земли чиновников и часть держаний титулованной знати были отобраны обратно в казну и заменены выплатами жалованья, что было продиктовано стремлением не допустить превращения их в частновладельческие.

Однако основная масса частных владений состояла не из пожалований двора. Крупное и среднее землевладение, базировавшееся на эксплуатации труда арендатора, к моменту создания империи Мин существовало многие сотни лет. И новая власть не изменила сложившегося положения, оставляя взаимоотношения арендаторов и арендодателей вне своей компетенции. Некоторое перераспределение зейли произошло в середине XIV в. не только по воле властей, конфисковавших ее у своих противников, но и стихийно, в процессе охватившего страну широкого повстанческого движения. В 1368 г. правительство Мин признало собственнические права "сильных домов", т.е. землевладельцев, на захваченные ими во времена восстания земли. Отмеченное частичное перераспределение земли произошло главным образом в северных районах страны.

Не поощряя рост крупного частного землевладения и борясь против незаконных способов увеличения земельной собственности, приводивших к сокращению числа налогоплательщиков и площадей государственных земель (захвата земли силой, подлога и утаивания при учете обрабатываемой площади и т.п.), минское правительство в то же время само создавало возможности для такого роста. Указом 1368 г. разрешалось возделывать заброшенные земли и в течение трех лет не платить с них налоги. В 1380 г. в пяти северных провинциях и ряде областей было позволено на тех же условиях поднимать новь. Наконец, в 1391 г. и знати и простолюдинам было разрешено в любом количестве занимать на правах собственности необработанные земли, которые они смогут возделать. Естественно, отмеченными указами могли воспользоваться как землевладельцы, так и крестьяне. Но преимущественные возможности получали наиболее крепкие и располагавшие нужными для этого средствами и влиянием хозяйства, т.е. прежде всего привилегированные слои и землевладельцы.

Основным каналом перераспределения земли и роста крупной земельной собственности в конце XIV-XV в. оставалась ее скупка у разоряющихся или побуждаемых к тому иными обстоятельствами хозяев. Государственные власти настаивали на обязательной регистрации Каждой сделки, но возможность купли-продажи земли не пресекали.

Минское правительство уделяло пристальное внимание строжайшему учету населения и его имущества на предмет обложения налогами. В общегосударственном масштабе такая перепись была проведена в 1370 г. Но наиболее полный реестр был составлен в 1381 г. - так называемый Желтый реестр. В дополнение в 1387 г. провели всеобщий обмер земель и составили подробный земельный кадастр со схемами-чертежами полей - так называемый Рыбьечешуйчатый. Деревенские старосты должны были ежегодно сообщать об изменениях, которые необходимо вносить в реестры. Общий же их пересмотр предписывалось проводить раз в 10 лет.

В основу налоговых сборов была положена прежняя система "двух налогов" (лян шуй) -летнего и осеннего. Уплачивались они натурой - теми видами продукции, которые выращивались в данной местности, и преимущественно зерном. С каждого му государственной земли полагалось около 5,9 л зерна, частной земли - 3,5 л. Однако на практике эти налоговые ставки колебались в зависимости от местных условий. На государственных землях они имели II, на частных - 10 градаций. Эти ставки также менялись со временем. В 1430 г. на государственных землях они составляли уже от 10,7 до 107,3 л с каждого му.

С 1376 г. было разрешено платить налоги в пересчете на серебро, медную монету и ассигнации. Но в конце XIV в. доля ненатуральных налоговых поступлений была еще очень мала - менее 2% общей суммы. Такое положение начинает меняться с 30-х годов XV в., когда в отдельных районах Центрально-Южного Китая возрастает доля серебра в уплате налогов.

Для удобства сбора налогов в 1371 г. вводится система налоговых старост (лянчжан).Каждый из них отвечал за своевременный сбор и доставку к месту назначения налогов с района, которому полагалось уплачивать 10 тыс. ши зерна. Старосты назначались из зажиточных местных жителей. В подчинение им давался 1 счетовод, 20 развесчиков и 1000 перевозчиков. Перевозчиками служили поочередно отбывавшие эту повинность крестьяне.

Кроме налогов крестьяне и не входившие в учено-служилое сословие землевладельцы обязаны были нести, как и в прежние времена, трудовые повинности. Они разделялись на подворные, подушные и дополнительные (разные). Число выделяемых каждым двором работников зависело от его имущественного состояния и количества тяглых.

В результате всех перечисленных мер в XIV в. была создана достаточно стройная система эксплуатации подавляющего большинства населения, охватывающая как государственные, так и частновладельческие земли. При этом владельцы частной земли платили несколько меньшие налоги, чем работники на государственных землях.

Устремления правительства Чжу Юаньчжана сводились к укреплению довольно упрощенной схемы: всевластный монарх через послушный и не обладающий самостоятельностью чиновничий аппарат обеспечивает сбор налогов с как можно большего количества налогоплательщиков - преимущественно самостоятельных мелких хозяев, - а налоговые средства позволяют содержать армию, чиновников, приносят доходы правящей верхушке, идут на прочие государственные нужды. При этом подразумевалось, что налоговые ставки должны быть относительно умеренными. Этот идеал был традиционен для китайской общественно-политической мысли в древности и средневековье. Но он не оставлял места для развития и поэтому не мог быть выдержан на практике. Если при Чжу Юаньчжане благодаря отмеченному увеличению государственных земель и мелкокрестьянской собственности, а также жестким мерам правительства его удавалось в какой-то, хотя и очень далекой от совершенства, форме поддерживать, то с начала XV в. наблюдается все больший и больший отход от принятых за идеал норм. Основной причиной этого, как и прежде, был неуклонно развивавшийся процесс концентрации земли в руках землевладельцев и размывания мелкокрестьянского хозяйства и государственного земельного фонда, сопряженный с уменьшением числа налогоплательщиков и увеличением частной эксплуатации посредством аренды.

Площадь облагаемых налогами обрабатываемых земель с 8,5 млн. цин в 1393 г. сократилась к 1502 г. до 6,2 млн. цин (а по некоторым данным - до 4,2 млн. цин). В то же время число податных дворов (с 1393 по 1491 г.) сократилось на 1,5 млн., а налогоплательщиков - приблизительно на 7 млн. Отмеченное сокращение происходило не из-за деградации хозяйства и убыли населения, чего в XV в. не наблюдалось, а в силу роста арендных отношений в рамках частного землевладения, которое находило всевозможные легальные и нелегальные способы для уклонения от налогов.

К присвоению частных владений активно приобщается правящая верхушка империи. В источниках отмечается, что с середины XV в. удельные властители, родичи императора по женской линии и дворцовые евнухи "повсеместно захватывали казенные и частные пахотные поля". Попытки правительства бороться с этими запретительными указами имели малый эффект. Борясь с самовольными захватами земли, императорский двор с 1425 г. начал сам раздавать аристократическим верхам так называемые усадебные поля (чжуан тянь), исчислявшиеся сотнями, а позже тысячами цин. Со второй половины 60-х годов XV в. такого рода владения закрепляют за собой и сами императоры; именовались они "императорскими усадьбами" (хуан чжуан).К 1489 г. было пять таких усадеб общей площадью 12,8 тыс. цин.

Разлагалась постепенно и система военных поселений. Их земли захватывались военным начальством и евнухами, чья власть и влияние при дворе заметно усилились с конца XV в. К этому времени суммарные поступления в казну от военных поселений составляли лишь десятую часть первоначально даваемых ими доходов.

Со второй четверти XV в. становятся все более сумбурными и запутанными реестровые списки налогоплательщиков, утяжеляется налоговое бремя, усиливается процесс перехода крестьян "под покровительство" знати и крупных землевладельцев, бегства крестьян с земли. Сообщения о значительном числе бежавших появляются уже с первых лет XV в. Попытки властей посадить беглых обратно на землю давали лишь ограниченный эффект. Вспыхивали и отдельные народные восстания.

Однако отмеченный процесс постепенного отхода от установленных в конце XIV в. порядков не привел сельское хозяйство страны к сколько-нибудь серьезной кризисной ситуации вплоть до конца XV в.

В силу описанных в предшествующих главах исторических обстоятельств наиболее развитыми в экономическом отношении вообще и промышленно-торговом в частности были центрально-южные районы страны. Из 30 с лишним городов, являвшихся крупными центрами ремесла и торговли, лишь 1/4 находилась на севере, a 1/3 была сосредоточена на территории провинций Чжэцзян и Цзянсу. В отмеченном наиболее развитом районе возникало больше, чем в других частях империи, торгово-промысловых поселений, быстро превращавшихся в города, - чжэней и ши. В одном лишь уезде Уцзян во второй половине XV в. насчитывалось 3 ши и 4 чжэня. Причем ремесленное ядро таких центров разрасталось все больше.

Население крупных городов по-прежнему исчислялось сотнями тысяч человек. Например, в Сучжоу в 1379 г. проживало 245 112 человек. После перенесения столицы в 1421 г. быстро растет Пекин. К рубежу XV-XVI вв. население его составляло около 600 тыс. человек. Смещение политического центра страны на север вызвало рост городов в прилегающей округе. Но вместе с тем это перемещение неизбежно, хотя и не непосредственно, ослабило возможности дальнейшего социально-экономического развития наиболее в этом отношении перспективных юго-восточных районов, утративших так много значившую в условиях имперского порядка близость к столице.

В конце XIV-XV в. четче, чем раньше, обозначается хозяйственная специализация отдельных районов страны. Нанкин, Ханчжоу, Сучжоу и Хучжоу славились шелкоткачеством, Сучжоу и Сунцзян - хлопкоткачеством, Цзиндэчжэнь - фарфором, Исин - керамикой, Гуандун и Сычуань - сладостями, Шаньдун - лаком, Цзянси - ювелирным делом, Фуцзянь и Сычуань - посудой, Цзянси, Чжэцзян и Фуцзянь - бумагой, Юньнань - медью и свинцом, Фошань - железом и т.д. Именно на рубеже XIV-XV вв. широкое распространение получили возделывание хлопчатника и выработка хлопчатых тканей. Производство железа держалось на уровне приблизительно 4,7 тыс. т в год. По-прежнему на высоком для своего времени уровне, как по количеству, так и по качеству, держалось производство шелка, фарфора, ювелирное дело. Успехи кораблестроения могут проиллюстрировать корабли эскадры Чжэн Хэ: они были трех-, четырехмачтовыми, длиной около 40-50 м, несли от 50 до 360 т полезного груза и 600 человек, имели внутренние водонепроницаемые переборки, пропитку и обмазку корпуса специальными составами, означенную ватерлинию и т.п. Из добывающих промыслов широкое развитие получила добыча соли. Только в районе Лянхуай (в Цзянсу) было 29 мест соледобычи.

Способствуя развитию мелкокрестьянского хозяйства, правительство Мин в начальные годы взяло курс на укрепление и расширение казенного ремесла и промыслов. О размахе казенного производства можно судить, например, по тому, что в Пекине ежегодно трудилось 18 тыс. ремесленников, отбывавших повинность. В начале XV в. в Цзуньхуа были построены казенные железоплавильные печи, которые обслуживали 2500 работников. В Цзиндэчжэне в конце XIV в. было 20 казенных печей для обжига фарфора, а во второй половине XV в. - 50 печей.

Организацией казенного производства и руководством им было занято Ведомство общественных работ (гун бу), частично Ведомство налогов (ху бу), специальное дворцовое ремесленное управление (нэйфу уцзяньцзюй), а также военные и местные власти. Основную его рабочую силу составляли выделенные в отдельное сословие ремесленники, обязанные повинностями. В реестровые списки ремесленников, составленные к 1385 г., входило 232089 дворов (в XV в. их насчитывалось около 300 тыс.). Основная их часть поочередно - 1 раз в 3 года на 3 месяца - привлекалась на работы в столицу, другие крупные города, на строительные и промысловые объекты. Вскоре сроки стали варьироваться от 1 года до 5 лет, а позже - от 2 до 4 лет. Их снабжение и обеспечение сырьем и прочими средствами производства брало на себя государство. Дорогу же к месту работ они оплачивали сами.

С начала XV в. некоторая часть ремесленников (около 27 тыс.) была переведена на отработку повинностей по месту жительства (чжу цзо).Они трудились на казну от 10 до 20 дней в месяц, что было тяжелее, чем нормы поочередных отработок, но не требовало отрыва от своей мастерской и затрат на дорогу.

В 1485 г. было дано разрешение откупаться от повинностей серебром. Это стало практиковаться прежде всего в шелкоткачестве и свидетельствовало о невыгодности и постепенном вытеснении принудительного подневольного труда в казенном ремесле. Но сдвиги здесь шли еще медленно.

Основной производственной единицей в китайском ремесле конца XIV-XV в. продолжала оставаться лавка-мастерская, где трудились хозяин и члены его семьи. Эти мелкие мастерские, как и прежде, объединялись в профессиональные цеховые объединения (хан, туань).Отработав или уплатив повинности, ремесленник выступал как частный производитель, реализуя свою продукцию самостоятельно или через посредников-скупщиков. Таким образом, казенное и частное ремесло оказывались непосредственно связанными. Параллельное существование крупного казенного производства мешало нормальному развитию частного ремесла, сужая спрос на изделия, привнося жесткие управленческие методы в организацию производства, отрывая работников от их дела для несения повинностей и т.п.

В отмеченный период, особенно с XV в., появляются сведения о существовании отдельных крупных мастерских, организуемых частными хозяевами (доху). Это прежде всего относится к ткацкому производству. Однако подобных мастерских было еще мало даже в наиболее развитых в экономическом отношении районах, а наемный труд здесь не утратил кабального характера.

Отмечавшийся выше прогресс в специализации отдельных районов страны на преимущественном производстве какой-либо продукции способствовал дальнейшему развитию торговли. Все большее значение в этой межрегиональной торговле приобретают скупщики, маклеры, образовавшие посреднические конторы (якуай, яхан, ядянь).В конце XV в. доходы подобных контор стали настолько значительны, что правительство неоднократно пыталось поставить их под свой строгий контроль и использовать в своих корыстных целях. Наряду с этой купеческой торговлей в больших и малых городах продолжала процветать мелкая торговля лавочников-ремесленников и торговля вразнос. Некоторые поселения городского типа складывались прежде всего как торговые центры (ши), и торговля в них преобладала над ремеслом. Вместе с тем в мелкой торговле разделения между нею и ремеслом все еще не произошло. Ремесленники, в Пекине например, заносились в реестровые списки как "лавочники" (пуху).

В первые годы империи Мин взимание торгового налога было упорядочено: сокращено число таможен и установлена единая ставка в 1/30 часть стоимости товара. Однако уже в конце 20-х годов XV в. торговый налог с провоза товаров по воде взимался различными способами: в зависимости либо от количества грузов и расстояния их перевозки, либо от размера лодки или корабля.

Политика государства в отношении торговли не была последовательна. С одной стороны, торговая деятельность признавалась как один из легальных видов занятий. Государство извлекало из нее пользу с помощью налогов, строило склады и торговые помещения, передавая их торговцам в аренду. С другой - эта деятельность продолжала официально считаться недостойной уважения, делались попытки ограничить частную торговлю и держать ее под постоянным контролем. Казна делала принудительные закупки товаров по низким ценам, принудительно распределяла некоторые продукты казенного промысла (например, соль), сохраняла систему монопольных товаров (соль, железо, чай, вино). С помощью обмена монопольной соли на зерно и продажи лицензий на торговлю ею удавалось содержать многие военные гарнизоны, стоявшие в окраинных и неплодородных районах. Конкурируя с частником, казна содержала так называемые императорские лавки и насаждала государственные "торговые поселения" (шантунь).

Строгий запрет с первых же лет правления династии Мин был объявлен на частную внешнеторговую деятельность. Всю заморскую торговлю власти пытались свести к обмену данью и дарами с зарубежными посольствами. Правда, с этими посольствами всегда приходили иноземные купцы. Но их товары регистрировались и в значительной мере приобретались казной. Лишь оставшееся разрешалось пускать в продажу в строго ограниченные сроки и отведенном месте. Экспедиции китайского флота в начале XV в. способствовали оживлению морской торговли страны в целом. Запрет на выход частных кораблей в море постоянно нарушался, о чем свидетельствует его периодическое повторение. В странах Южных морей с начала XV в. начинают расти поселения китайских колонистов, занимающихся прежде всего торговлей. Но их связи с Китаем оставались, с точки зрения китайских властей, нелегальными. На северо-западных границах по казенным каналам осуществлялся обмен чая на лошадей. Караванная торговля опять-таки приобретала характер посольских миссий.

В конце XIV-XV в. в качестве основы денежной системы правительство пыталось сохранить ассигнации, но основой расчетов ниже порога в 100 вэней оставались медные монеты (медная монета в 1 вэнь весила 3,73 г). В целях стимулирования хождения ассигнаций использование драгоценных металлов в торговле было запрещено. В тех же целях после 1375 г. несколько ограничивалась и отливка медной монеты, осуществлявшаяся в те времена только государственными монетными дворами, которых насчитывалось 325.

Однако необеспеченность ассигнаций реальным содержанием в драгоценных металлах и старая болезнь - их неумеренный выпуск неизбежно вели к постепенному обесцениванию бумажных денег. Уже в 1394 г. за 1 гуань ассигнациями (номиналом в 1000 монет) давали лишь 160 медных вэней, а 1448 г. - около 10 вэней, а в 1488 г. - 1 вэнь. Обесцениваясь, ассигнации вытеснялись из оборота. К 30-м годам XV в. они уже употреблялись очень ограниченно, уступив место расчетам в драгоценных металлах. После 1436 г. запрет на использование золота и серебра в торговле был ослаблен. Серебро ходило в весовых слитках, и использование его в качестве средства платежа и обращения к концу XV в. неуклонно возрастало. Но, несмотря на это, вплоть до конца столетия правительство продолжало попытки поддерживать бумажное обращение и отливать медные монеты лишь в небольших количествах.

Социальная структура китайского общества в конце XIV-XV в. в целом была схожа с той, которая существовала до монгольского завоевания. Было покончено с привилегированным положением оставшихся в Китае выходцев из Монголии и других центрально-азиатских стран, с неравным положением северных и южных китайцев. Из полурабского состояния были освобождены считавшиеся пленниками цюйдины, а также попавшие в полурабскую зависимость некоторые категории ремесленников. Однако победа повстанческой группировки Чжу Юаньчжана привела лишь к возвышению сравнительно небольшой когорты руководителей движения и сподвижников нового императора, оставив без изменения основные контуры традиционной социальной организации страны. По-прежнему официальная схема социального деления исходила из разделения всех на чиновников и народ, среди которого выделялись имевшие престижное положение и некоторые привилегии ученые (ши) - кандидаты в чиновники, земледельцы (под которыми подразумевались и землевладельцы и крестьяне), ремесленники и торговцы (что также подразумевало и богатых купцов и предпринимателей, и мелких торговцев, и рядовых ремесленников). Но все же в организации общества в отмеченный период можно проследить черты, не присущие предшествующему времени.

Наряду со значительным усилением единодержавия императора характерной чертой было укрепление самостоятельных позиций чисто аристократических прослоек. Прежде всего это относится к императорским родичам по мужской линии, сосредоточенным в уделах. Если к моменту смерти Чжу Юаньчжана было всего 58 титулованных родичей, то в начале XV в. - 127, в первой половине того же столетия - 419, а к концу - более 2 тыс. человек. Все они имели определенное содержание из казны, судебный иммунитет и пользовались четко не установленными, но весьма широкими привилегиями, связанными исключительно с их титулами и положением. С середины XV в. в их руках начинают скапливаться значительные земельные владения.

Другой аристократической прослойкой были "заслуженные сановники" (гун чэнь) -наделенные "богатством и знатностью" и наследственными привилегиями сподвижники Чжу Юаньчжана по борьбе за престол.

Чиновничество в начале Мин не пользовалось таким почетом, как это имело место в ХI-ХIII вв. в империи Сун. Их казнили и ссылали во время репрессивных кампаний, подвергали унизительным наказаниям. Но если в отношении к вышестоящим - монарху и аристократии - их положение стало более уязвимым, то в отношениях с нижестоящими - простонародьем - они продолжали пользоваться прежними привилегиями и непререкаемым социальным престижем. Именно в период Мин была проведена резкая грань, отделявшая чиновников от служивших в государственных учреждениях письмоводителей - подчиновников (ли). Для них закрывались возможности стать чиновниками, хотя они и относились к "смешанной", т.е. промежуточной, категории населения. Выходцы же из чиновной среды по-прежнему имели преимущественные шансы на государственных экзаменах, при поступлении в столичное училище Гоцзыцзянь, получении служебных должностей.

"Богатые дворы" в деревне, т.е. прежде всего землевладельцы, раздававшие свои земли в аренду, как и раньше, не имели никаких официально предоставляемых привилегий по сравнению с остальным личнополноправным крестьянством. Правда, из них формировалась верхушка насаждаемой властями в деревне фискальной общинной организации. Создание таких общин - ли (стодворок) и цзя (десятидворок) - было декретировано в 1381 г. при составлении всеобъемлющих реестровых списков. Из наиболее богатых "простолюдинов" назначались и налоговые старосты (лянчжан) более крупных районов. С одной стороны, это закрепляло верховенство зажиточных землевладельческих слоев над рядовым крестьянством. С другой - ставило эти слои в положение непосредственного подчинения управленческому аппарату с повышенной ответственностью перед властями, ибо они несли наказания за все неполадки в своих общинах (недоплату налогов, уклонение от них, бегство крестьян с земли и т.п.).

Крестьяне, работавшие на государственных землях, равно как и на полях "гражданских поселений" (миньтунь), рассматривались как держатели этой земли, т.е. фактически как государственные арендаторы. Налоги, взимаемые с них, были, как отмечалось, выше, чем с владетелей собственной земли. Специальные законодательные статьи предусматривали телесные наказания за необработку зарегистрированной в реестровых списках земли, за уклонение от налогов, за бегство со своего участка. Такая фиксировавшая неподвижность крестьянского двора система фактически прикрепляла работников к земле. Труд военнопоселенцев, всецело зависевших от властей, носил еще более кабальный характер. Крестьяне на государственных землях, передаваемых в держание аристократам и чиновникам, фактически попадали к ним в личную зависимость. Налоговое бремя, усугубляемое произволом чиновников и власть имущих, скрупулезный реестровый учет и наказание за необработку земли тяготели и над крестьянами - собственниками своих участков, и над мелкими и средними землевладельцами. Правда, у последних было больше возможностей различными легальными и нелегальными, но принятыми в обыденной жизни путями (взятки, подделка юридических документов, выдвижение своих представителей в категорию ученых (ши) и т.п.) смягчить это жесткое давление.

Весьма значительную часть китайского крестьянства описываемого времени составляли арендаторы, полностью лишенные собственной земли или же приарендовывавшие ее вдобавок к своим недостаточным для прокормления владениям. Положение их могло быть весьма различным в зависимости от того, какую часть земли они приарендовывали, от условий аренды и просто от местных традиций в области арендных отношений в том или ином районе огромной страны.

Наиболее тяжелым было положение арендаторов "в услужении" (дяньпу).Чаще всего это были люди, из поколения в поколение находившиеся в личной зависимости от семейства хозяина. Их обязанности заключались не только в обработке земли за получение средств к существованию, но и в выполнении самых разнообразных повинностей и работ в пользу господина.

Несколько свободнее было положение арендаторов, обязанных отдавать хозяину земли определенную часть урожая. В среднем она составляла половину его, но могла быть и ниже и выше, доходя в экстремальных условиях до 0,8 урожая. Еще предпочтительнее были условия жизни тех, кто арендовал землю за установленную фиксированную ежегодную выплату натурой или деньгами. Но эта форма аренды вплоть до конца XV в. еще не получила сколько-нибудь широкого распространения.

Однако и эти категории арендаторов в связи с самим фактом аренды попадали в обусловленную традицией, а не законом определенную зависимость от владельца земли. Степень этой зависимости определялась во многом произволом хозяина.

Хотя положение ремесленников при Мин стало легче, чем при монгольских властях, их личная свобода и производственная деятельность оставались во многом ограниченными. Строжайший учет фактически привязывал каждого работника к его мастерской, наследственно закрепляя его профессию, обязывал нести в пользу государства тяжелые повинности - в форме отработок и государственных закупок по низким ценам. Мелочному надзору подвергалась и его повседневная жизнь. В целом положение рядовых ремесленников (которые одновременно выступали и мелкими торговцами) мало отличалось от условий, в которых находилось эксплуатируемое крестьянство.

Вместе с тем в социальной организации городского ремесла в конце XIV-XV в. прослеживаются определенные сдвиги. Именно в отмеченный период существовавшие прежде объединения - ханы, туани и др. - начинают приобретать характер цеховой организации, в чем-то приближающейся к известным западноевропейским образцам. Это сказывалось в появлении первых письменных уставов таких объединений, что свидетельствует о некотором ослаблении их зависимости от государственной администрации. Внутри их наблюдается социальное расслоение - появление зажиточной верхушки. Правда, в конце XIV-XV в. можно говорить лишь о самом начале подобного процесса.

Несомненно, что в описываемое время существовала зажиточная прослойка непривилегированных горожан, связанных с торговлей, предпринимательством, кредитными отношениями, ростовщичеством и т.п. Однако судить о ней и ее роли в обществе крайне трудно из-за отсутствия сколько-нибудь систематических данных источников на этот счет. Последнее можно считать косвенным подтверждением ее слабости и неоформленности как обособленной социальной страты.

Нижний слой китайского общества составляли рабы. Однако в XIV-XV вв. он был невелик и носил печать патриархальности, не играя заметной роли в экономических отношениях. Минское правительство пыталось ограничить рабовладение. В 1373 г. последовал приказ об освобождении тех, кто "был вынужден" стать рабом при монгольской власти. Государство начало практиковать выкуп рабов на свободу за казенные средства. Всем "простолюдинам" было запрещено иметь рабов.

Китайское общество описываемого времени оставалось, как и прежде, жестко иерархичным и стратифицированным. Разрыв между его верхушкой и низами был огромен. На деревенском уровне можно отметить также некоторое укрепление клановой структуры, которая не разлагалась со временем.

В конце XIV в. в империи насчитывалось приблизительно 60 млн. жителей. За последующее столетие заметного роста населения не наблюдается. В описываемый период границы империи не выходили за пределы собственно Китая - районов, издавна населенных или колонизированных китайцами. Это способствовало дальнейшей консолидации китайского этноса. При определенной поддержке правительства начинает, хотя и медленно, стираться установившееся в прошлом различие между северными и южными китайцами.

Говоря о материальной культуре последней трети XIV-XV в., можно отметить, что сельскохозяйственные орудия оставались приблизительно такими же, как во времена империи Сун (ХI-ХIII вв.). Правда, с конца XIV в. наблюдается создание местных разновидностей плуга, в целом повторявших общий его тип, но приспособленных к конкретным полевым условиям. Более широкое, чем раньше, распространение получают прялки с ножным приводом. В ремесле новой отраслью явилось хлопкоткачество. Прогресс строительного дела проявлялся помимо дворцового строительства в обновлении значительных участков Великой Китайской стены, создании под Нанкином и Пекином грандиозных погребальных комплексов для первых минских императоров, сооружении ансамбля Храма Неба, городской застройке Пекина, оказавшей непосредственное влияние на градостроительство последующих веков. На рубеже XIV-XV вв. зафиксировано уже не единичное применение пушек в военных действиях.

В быту получает распространение ряд вещей, характерных для предмонгольского периода (например, паланкины, некоторые типы головных уборов и т.д.). Привнесенные монголами обычаи, одежда и т.п. демонстративно искореняются правительством. В церемонии чаепития для заварки чая начинает употребляться чайник. Появляется новый тип мебели, ориентированный на широкое распространение стульев, кресел и высоких столов.

С самого становления Империи Мин приоритетное, господствующее положение в области идеологии и религии занимает ортодоксальное конфуцианство в его чжусианской (неоконфуцианской) версии. Оно приобретает характер в полном смысле слова государственного, официального культа. Однако этот культ впитал в себя и некоторые черты других традиционных для Китая религиозно-этических систем, и в первую очередь буддизма, что вполне согласуется с издавна существовавшей в стране тенденцией к религиозному синкретизму.

Буддизм и даосизм отнюдь не были запрещены и не подвергались явным гонениям. Продолжалось укрепление позиций ламаистской версии буддизма, занесенной монголами и поддерживаемой позже регулярными связями с Тибетом. Отдельные буддийские монахи пользовались покровительством императоров. Даосизм также удерживал определенные позиции в верхах общества. Но сосуществование этих вероучений с официальной ортодоксией было как бы непризнанным. В конце XIV в. прослеживается стремление властей поставить им (особенно буддизму) определенные ограничения. В 1373 г. в каждой административной области империи было разрешено иметь по одному буддийскому и даосскому храму. Самовольная, без санкции властей организация монастырей строго каралась специальной статьей в кодексе законов. В целях сокращения числа монахов были установлены возрастные ограничения и введены испытания на предмет выявления их посвященности в суть исповедуемого учения. Не прекращались и нападки на буддизм отдельных высокопоставленных сановников (как, например, Лю Цзяня в конце XV в.), по-прежнему считавших его "варварским" учением.

Описанное положение буддизма и даосизма в сочетании со стихийным стремлением отдельных лиц и слоев противопоставить себя сковывающему господству официальной ортодоксии служили питательной средой для укрепления и расширения возникавшего еще в предшествующие века религиозного сектантства. Многие из таких сект рассматривались властями как еретические и подвергались гонениям, примером чему могут служить преследования последователей учения "Белого лотоса" в конце XV в.

Довольно терпимым было отношение властей к мусульманам, общины которых в описываемое время увеличиваются в числе. Наблюдается китаизация местных мусульман (китайский язык, одежда, архитектура мечетей и т.д.).

Характерным явлением в религиозной жизни той эпохи можно считать существование наряду с официальным государственным вероучением местных, локальных культов, охватывавших самые широкие народные слои. Именно в этих культах с их обширным пантеоном и специфической обрядностью в полной мере проявлялся тот религиозный синкретизм, который был характерен для духовной культуры китайцев еще с далеких времен.

В начале Мин расширяется, по сравнению с периодом монгольского господства, система образования, служившая подготовке чиновной администрации. В обеих столицах - Пекине и Нанкине - функционировали высшие Государственные школы (гоцзыцзянь). До середины XV в., помимо того, существовало Высшее училище (тайсюэ).В особых высших школах обучали военным наукам, медицине и даже магии. Восстанавливались и учреждались местные школы-академии (шуюань). Однако в целом система высшего и специального образования в начале Мин не достигла размаха, существовавшего в империи Сун в ХI-ХIII вв.

Правительство прилагало усилия к развитию начального образования. Помимо областных, окружных и уездных училищ указом 1375 г. предписывалось создавать на местах начальные деревенские (общинные) школы. Продолжали существовать и частные школы. Имперская администрация пыталась полностью контролировать учебный процесс, предписывая, какие книги изучать, как проводить экзамены, чего на них требовать и т.д.

Прогресс научных знаний ярче всего отразился в составленном в начале XV в. грандиозном энциклопедическом труде "Юн-лэ да дянь" ("Великий свод годов правления Юн-лэ"). Он состоял из 11 095 томов, включавших 22 877 цзюаней (глав), и содержал разделы по истории, каноническим и философским трудам, астрономии, географии, медицине, техническим знаниям и искусству. Была составлена "История династии Юань" ("Юань ши"). В начале XV в. появляется новый тип исторической хроники - "Записи о свершившемся" ("Ши лу"). Расширению географического кругозора способствовали описания далеких краев, составленные участниками экспедиций Чжэн Хэ - Ма Хуанем, Фэй Синем и Гун Чжэнем, равно как сделанные во время этих экспедиций подробные "Карты морских плаваний Чжэн Хэ" ("Чжэн Хэ хан хай ту"). Неоконфуцианскую философскую школу развивали мыслители У Юйби (1391-1469), Лоу Лян (1422-1492), Чэнь Сяньчжан (1428-1500).

Знаменательным событием в литературе было появление в конце XIV в. пользовавшихся впоследствии огромной популярностью романов на исторические сюжеты "Троецарствие" Ло Гуаньчжуна и "Речные заводи" Ши Найаня (изданы они были значительно позднее, но до издания широко передавались изустно). В драматургии с XIV в. на первенствующие позиции выходит так называемая южная драма - чуаньци, в которой можно проследить приближение к вкусам простого народа. В поэзии описываемого периода не было выдающихся имен, но давняя традиция стихотворства не умирала. Известность получили стихи Фан Сяожу, Лань Жаня, Ли Дунъяна, Тан Иня.

Тенденция к подражанию древним образцам становится характерной с конца XIV - начала XV в. для литературного и публицистического творчества целого направления - "приверженцев древней литературы" (гу вэчь пай), к которым относили себя Сун Лянь, Лю Цзи, Ян Шици и многие другие ученые и политические деятели.

При Чжу Юаньчжане наблюдаются некоторые шаги, которые можно назвать своего рода литературной инквизицией. Было запрещено употреблять в именах и речи целый ряд иероглифов. Нарушителей казнили или в лучшем случае высылали. По указанию императора исключили многие пассажи из классического философского труда "Мэн-цзы". Казни и преследования "неугодных" литераторов продолжались с 1384 по 1396 г. Указ 1398 г. предписывал разрешать ставить лишь пьесы, выдержанные в духе благонамеренности. Был введен строгий стандарт для составления бумаг на высочайшее имя. В экзаменационных сочинениях в XV в. закрепляется схематичная "восьмичленная" форма (ба гу), сковывавшая творческое развитие мысли.

Подражательный стиль, ориентация на прежние, главным образом сунские, образцы были характерны и для ранней минской живописи. В возрожденной на рубеже 20-30-х годов XV в. придворной Академии живописи преобладал жанр "цветов и птиц". Наиболее прославленными мастерами здесь были Бянь Вэньцзинь (начало XV в.) и Линь Лян (конец XV в.). В жанре пейзажной живописи, характерном для независимых от двора художников, пользовались известностью школа У во главе с ее основателем Шэнь Чжоу (1427-1509) и школа Чжэ, наиболее ярким представителем которой был Дай Цзинь (род. ок. 1430 г.). С XV в. распространяются делавшиеся обычно после смерти и имевшие ритуальное назначение "погребальные портреты", которые отличала реалистичность в передаче индивидуальных черт модели.

В раннеминской скульптуре наибольший интерес представляют монументальные каменные изваяния животных и людей на пути к императорским гробницам (близ Пекина и Нанкина). Храмовая же скульптура - из дерева, металла и камня - в большинстве оставалась в рамках подражания прежним образцам, порой упрощая и огрубляя их.

В стране и за рубежом высоко ценились фарфоровые изделия с синей (кобальтовой) подглазурной росписью, широко выпускавшиеся с середины XV в. Многослойные лаки получают применение в архитектуре и при изготовлении мебели. Входят в употребление изделия из перегородчатой эмали.

В конце XIV в. были ликвидированы наиболее одиозные порядки, существовавшие при монгольском господстве, и заложены принципиальные основы политической и хозяйственной системы, во многом отвечавшей традиционным китайским представлениям об идеальной государственной организации. Для поддержания этой системы были применены довольно жесткие и далеко не всегда традиционные методы. Однако уже к концу столетия выявилась невозможность поддержания избранного курса. Коллизии и корректировка курса рубежа XIV-XV вв. несколько выравнивали внутреннее положение, что привело к достижению в первой трети XV в. своего рода расцвета и пика могущества империи Мин. Затем происходит постепенное ослабление императорской власти, усиливается процесс концентрации земли в руках крупных и средних землевладельцев, обостряется финансовое положение, растут налоги. Однако исподволь нараставшие к концу XV в. негативные процессы не привели к сколько-нибудь явному кризису империи. В то же время нельзя говорить и о какой-либо длительной стагнации положения. Медленно набиравшие силу импульсы внутреннего развития еще во многом не исчерпавшей себя традиционной системы хозяйственной, политической и социальной организации подготовили ряд существенных перемен в дальнейшем.



Мин (Ming), династия в Китае в 1368 – 1644 гг. Основана в 1368 после изгнания монголов и свержения монгольской династии Юань бывшим буддийским монахом, выходцем из социальных низов Чжу Юаньчжаном. Это был жестокий правитель, но ему удалось вернуть страну к процветанию. Земельные владения, принадлежавшие монгольской знати, были переданы в собственность государства. Значительная часть этих земель была передана во владение феодалам или в пользование чиновникам. Были созданы также поместья, принадлежавшие непосредственно императорской фамилии, получавшей с них доход. Часть государственного земельного фонда, в том числе запустевшие и неосвоенные земли, была передана в пользование крестьянам, платившим государству арендную плату. Был усилен контроль государства за городами.

Минская империя вела напряженные войны с монголами и нападавшими на берега Шаньдуна японцами. В 1374 японскому флоту было нанесено серьезное поражение у острова Люцю. Корея и Тонкин признали себя вассалами Китая. Территория империи простиралась от Южной Маньчжурии до Тибета и Индокитая. В минский период растут города, набирает обороты денежное обращение, расцветает ремесленное производство, развиваются мануфактуры (как частные, так и государственные), появившиеся в Китае раньше, чем в Европе. Последние специализировались на производстве шелка, фарфора, оружия. В оружейном деле были достигнуты замечательные успехи. Уже в 15 веке минские корабли были вооружены пушками, хотя армия еще не была окончательно переведена на огнестрельное оружие. Художественное ремесло достигло редкого совершенства. Строились дворцы, мосты, дороги. Государство сохраняло важные позиции в экономике, не только владея землями и предприятиями, но и имея монополии в целых отраслях, например, в разработке руд.

Большого развития достигла торговля. В стране существовало 33 крупных торговых пункта, куда привозили товары со всего Китая и из-за границы. Китайское мореплавание времен Минской династии по своему размаху напоминает эпоху Васко да Гамы и Колумба в Европе. В начале 15 в. к берегам Индокитая, Явы, Суматры, Цейлона, Индии и Африки совершено несколько морских экспедиций. Семь наиболее удачных из них под руководством выдающегося флотоводца Чжэн Хэ . Китай приобрел удобно расположенные торговые фактории и установил господство на морских путях значительной части Тихого и Индийского океанов.

Но в 16 веке европейские торговые компании установили господство в Индийском океане, а их представители обосновались в важнейших портах, где ранее господствовала китайская торговля. Португальские суда в 1516 впервые зашли в китайский порт - Кантон. Поначалу европейцы получили разрешение жить и торговать на китайской земле. В портовых городах появляются не только торговые фактории, но и католические миссии. Европейцы познакомили китайцев с новыми сельскохозяйственными культурами американского происхождения – кукурузой, бататом, арахисом, табаком. Впоследствии, когда европейцы стали создавать конкуренцию китайским торговцам и между ними и местным населением стали возникать трения, въезд в страну для них был запрещен. Исключение было сделано только для католических миссионеров. Все порты, кроме Макао, были закрыты для европейцев. В 16 – начале 17 веке возникли торговые связи между Китаем и Россией, осваивавшей пространства Сибири и Дальнего Востока. Рассчитывая на расширение выгодной торговли, имперское правительство покровительствовало этим связям.

В 16 веке Китай вел напряженные войны с монголами и японцами. Последние нападали на побережье Фуцзяни и устья р. Янцзы, а в 1592 – 1598 вторглись в Корею. После упорной борьбы японцам пришлось оставить Корею. В 1618 началось наступление на Минскую империю маньчжурских племен. В результате она потеряла свои владения в Южной Маньчжурии. Однако все внешние достижения Минской империи нейтрализовались тем, что положение основной массы населения - крестьян - не только не улучшалось, но и ухудшалось. Усилилась практика насильственного сгона крестьян с земли для введения новых культур или ради других выгод землевладельцев. К началу 17 века династия ослабла. При дворе хозяйничали временщики-евнухи. Придворная камарилья жадно расхищала государственные богатства. В стране возникла нетерпимая атмосфера. Социальная напряженность достигла предела.

В 1628 в Шэньси начались массовые антиправительственные выступления. Основными их участниками были крестьяне. В 1631 разрозненные группы повстанцев, объединив свои силы, предприняли поход на восток. С этого времени восстание охватило весь Северный Китай. В 1636 правительство сняло с Маньчжурского фронта часть войск и направило их против восставших. Император издал эдикт, в котором пообещал амнистию всем сложившим оружие. Восстание пошло на убыль. Тогда начались жестокие репрессии. Но правящие круги, удовлетворенные успехом, не предприняли усилий для выправления внутреннего положения в стране. В результате в 1639 повстанцы снова начали собираться под знамена одного из своих прежних вождей - Ли Цзычэна. Собрав огромное войско, Ли Цзычэн в 1640–1643 захватил несколько крупнейших городов и овладел обширной территорией. Он реорганизовал свое войско, уничтожив самостоятельные отряды, и пытался создать единую армию с централизованным командованием и строгой дисциплиной. В провинции Сычуань, охваченной восстанием, во главе повстанцев стоял Чжан Сяньчжун, старый соратник Ли Цзычэна, вместе с ним участвовавший в восстании в провинции Шэньси, а затем затем вступивший со своим отрядом в Сычуань. Чжан Сяньчжун в Чэнду основал свое государство, провозгласив себя «царем Великого западного государства».

В 1644 повстанцы совершили поход на столицу и 25 апреля вступили в Пекин. Последний император династии Мин повесился. Повстанцы казнили аристократов и высших военных и гражданских чиновников. Знатные землевладельцы, оказавшись в отчаянном положении, вновь решили использовать для борьбы с повстанцами войска, находившиеся на маньчжурском фронте под командованием У Саньгуя, который упросил своих врагов - маньчжурских князей - оказать ему помощь, при этом он признал себя их вассалом. Объединенные силы китайских феодалов и маньчжур нанесли поражение повстанцам и принудили их к отступлению. В Пекине с 1644 установилась власть маньчжурской династии Цин. Часть крестьян, получивших землю, оставила повстанческие войска, уйдя к себе в деревню и ослабив лагерь восстания. В 1645 у южной границы Хубэя погиб Ли Цзычэн. Восстание было подавлено, однако еще на протяжении 40 лет продолжалась борьба против захватчиков на территории Центрального и Южного Китая.