Значение слова «бред. Клинические формы бреда В структуру бреда входит направленность

По поводу классификации бреда существует очень много противоречивых суждений и связанных с ними споров. Указанные противоречивые суждения и споры обусловлены двумя обстоятельствами:

• во-первых, предпринимается безнадежная попытка свести все многообразие бредовых феноменов в единую классификационную схему, учитывающую и сочетающую такие разные характеристики, как состояние сознания, предпочтительно интеллектуальное или чувственное расстройство, механизм бредообразования, структура бредового синдрома, тема и фабула бредового переживания, темп возникновения и развития бреда,его стадии, периоды, фазы, этапы;
• во-вторых, для наименования классификационных групп используется множество обозначений, в которые авторы нередко вкладывают различное содержание. Среди таких обозначений наиболее часто встречаются формы, виды, типы, классы, категории, варианты бреда и др.

Разнообразие механизмов бредообразования, полиморфность проявлений (клиники) бредовых
феноменов, а также отсутствие достоверного понимания анатомо-физиологических и энергетических основ мыслительного процесса и его расстройств крайне затрудняют обоснованную систематику этих расстройств.

Наряду с критериями клинической оценки признаков бредового синдрома, названными нами параметрами бреда, существенную роль при разработке принципов систематизации бредовых идей играет оценка ряда «клинических характеристик ». На указанных «клинических характеристиках» необходимо вкратце остановиться.

Проявление, тема и содержание бредовых переживаний . Проявления бреда следует рассматривать как наиболее характерное, непосредственное отражение личности, интеллекта, характера, конституции больного. Одни авторы, проводя клинический анализ бредовых переживаний, оценивают бред как самостоятельный, изолированный, непостижимый психопатологический феномен, а другие «растворяют» бред в иных психопатологических образованиях. Любые бредовые переживания, бредовые идеи могут проявляться в виде бредовой тенденции, бредовых высказываний, бредового поведения.

Бредовые тенденции, составляя «доминанту психики», определяют все «умственные» и практические устремления больного: направленность его эмоциональных и аффективных установок, ассоциаций, суждений, умозаключений, т. е. всей интеллектуальной, мыслительной деятельности.

Бредовые высказывания в одних случаях адекватны бредовым переживаниям и отражают их сущность, в других они соответствуют бредовым интеллектуальным «разработкам», не отражая непосредственно элементы бредовых умозаключений, наконец, в третьих случаях высказывания больного отражают бредовые переживания не прямолинейно, а косвенно, что выявляется, например, при включении в эти высказывания неологизмов, имеющих непонятный для окружающих смысл.

Различия форм проявления бреда обусловлены сущностью и особенностями соотношения (в отдельных случаях взаимоотношения) «бредового Я» больного с его преморбидным «Я» или сохранными элементами психического статуса; субъективными жизненными установками, намерениями, планами; объективным миром вообще, объективным окружением, конкретными людьми. Неизменность «патологических условий», лежащих в основе болезни, по мнению И. А. Сикорского, обусловливает стереотипность, «шаблонность» бредовых тенденций и суждений больных.

Поведение больных в значительной степени предопределяется тематикой, направленностью и содержанием бредовых идей. Однако прямое влияние на их поведение оказывают и такие взаимосвязанные факторы, как актуальность бредовых переживаний, их аффективная «насыщенность», конституциональные и характерологические особенности личности больного, манера его взаимоотношения с окружающими, преморбидный жизненный опыт.

Многообразие возможных видов бредового поведения больных достаточно хорошо иллюстрируют материалы Г. Губера и Г. Гросса (1977), наблюдавших различные варианты реакций и действий больных шизофренией. К таким вариантам они относят:

• при бреде преследования-защиту и самооборону, вербальный диалог с «преследователями», поиск защиты у других, бегство, изменение места жительства, угрожающие предупреждения «преследователям», преследование «преследователей», попытки агрессии, суицидальные попытки, информирование окружающих о «преследователях», паническую реакцию в связи с предполагаемой опасностью для жизни, уничтожение, возможно, компрометирующих документов, опасение отравления и отказ от приема пищи, лекарств;
• при ипохондрическом бреде - самозащиту от неправильного лечения, сомнения в компетентности врачей и сестер, активное знакомство с популярной и научно-медицинской литературой, обвинение врачей в «сокрытии диагноза» ради «спасения чести мундира», суицидальные попытки из-за страха перед будущей судьбой, которая связана с определенной болезнью;
• при бреде величия - действенное желание убедить окружающих в своей значимости, требование признания и поддержки, стремление к участию в общественной жизни в значимой роли, требование преклонения и повиновения, разделение окружающих на «сторонников» и «противников», агрессивные поступки по отношению к «противникам», вмешательство в чужие проблемы с целью чьей-либо защиты или обвинения, обиду на «сторонников» из-за их недостаточной «преданности», попытки присвоения имущества и власти других (считают, что то и другое принадлежит им), отказ от профессии, должности, элементов работы как недостойных собственной личности и т. д.

Любой бред независимо от его формы, структуры, синдро-мологической, нозологической принадлежности, содержания может быть моно- и полисюжетным, правдоподобным и фантастическим, обыденным и гиперболическим, последовательным (связным) и отрывочным, гипер- и гипотимным, понятным по смыслу и непонятным.

По методическим соображениям целесообразно различать общую идею, или фабулу , бреда, его тематическое оформление и конкретное содержание. При этом под фабулой бреда понимают совокупость суждений, выражающих основную концепцию бреда, т. е. направленность общего бредового умозаключения. Эта «направленность» влияет на более узкое бредовое суждение в виде темы бреда, но не предопределяет его конкретное содержание.

Основная сущность бреда, его фабула, может, например, заключаться в идее преследования без сколько-нибудь определенного сюжета: это наличие врагов, противников, какой-то силы, цель которых - причинить вред больному. Бредовое суждение, тема нередко сужается до мысли о том, что целью «преследователей» является уничтожение больного. Эта мысль иногда составляет конкретное содержание, включающее не только причины враждебного отношения к больному, но также уточнение способа реализации этого отношения, например, убийство путем отравления с целью избавить от него жену и ее любовника.

Так, основную фабулу бредовых переживаний находящегося под нашим наблюдением больного П. составляет появившаяся 2 года назад пессимистическая идея о том, что его будущее предопределено «плохим состоянием здоровья». Сначала эта идея имела характер «бредового предположения» о наличии неизлечимой болезни без ее конкретизации. Затем возникла твердая уверенность в том, что эта болезнь - сифилис мозга. Знакомство не только с популярной, но и со специальной литературой «позволило» больному сконструировать все содержание бреда, он «догадался», от кого заразился сифилисом, и понял, что болезнь приведет к прогрессивному параличу, а затем- к смерти, причем болезнь эта не только безнадежная, но и позорная.

Многочисленные наблюдения, включая собственные, позволяют прийти к выводу о том, что характер возникновения и развития бредового психического заболевания, не сопровождающегося помрачением сознания, а также многие другие сопутствующие факторы в известной степени предопределяют фабулу бреда и опосредованно, в процессе развития болезни,- его тему. В то же время конкретное содержание бреда чаще всего не зависит от патогенетических свойств данного психического заболевания и может быть вызвано случайными факторами (чей-то рассказ, случайно увиденный плакат, телевизионная передача, кинокартина и др.).

Несколько иначе формируются фабула, тема и содержание бреда, возникающего при помраченном сознании. В этом случае наблюдается «слияние» понятий фабула, тема и содержание бреда, целиком зависящих от природы и формы помрачения сознания.

Наличие определенной зависимости содержания бреда от внешних обстоятельств подтверждается тем, что в одну и ту же историческую эпоху, знаменующуюся одними и теми же событиями, отмечается известное сходство содержания бредовых переживаний психически больных независимо от этнического своеобразия и особенностей страны, в которой проживают эти больные. Так, например, после взрыва атомных бомб в Хиросиме и Нагасаки, запуска первого управляемого искусственного спутника Земли в психиатрических клиниках различных государств, находящихся в разных частях света, появились «изобретатели» атомных бомб, «космонавты», летавшие на Луну, Марс и т. п.

Данные литературы и собственные наблюдения позволяют согласиться с высказываниями ряда исследователей, считающих, что на содержание бреда, кроме событий личностного и общественного характера, в равной степени влияют разнообразные факторы .

К таким факторам, например, относят:

• конституциональные свойства личности, преморбидные и актуальные интероцептивные ощущения, воздействующие «через сознание на размышления о причине болезненных ощущений»;
• уровень культуры, образования, профессия, жизненный опыт, настроение, степень аффективной устойчивости, психогенные факторы, при которых даже «малые психогении» подходят к содержанию бредовых переживаний, «как ключ к замку»;
• подсознательные и бессознательные ассоциации, апперцепции, идеи, из-за которых часто не удается установить мотивы, предопределившие содержание бреда, так как эти мотивы не осознаются самим больным, «скрыты» от него.

Синдромологические или нозологические особенности фабулы бреда выявляются не всегда. В одних случаях содержание бреда не зависит от формы психического заболевания, в других- типично для тех или иных нозологических форм, в третьих- сливаясь с некоторыми симптомами болезни (помрачение сознания, слабоумие и др.), может оказаться специфичным для конкретного психоза. Например, для прогрессивного паралича можно признать специфичным бред величия и богатства в сочетании со слабоумием, для алкогольного делирия - помрачение сознания с бредом преследования и переживанием непосредственной угрозы собственной жизни, для психозов позднего возраста - нигилистический бред Котара, убежденность в гибели вселенной, разрушении внутренних органов в сочетании со слабоумием большей или меньшей степени выраженности.

Неспецифичны, но достаточно типичны:

• для хронического алкогольного психоза - бред ревности;
• для эпилептического психоза- религиозный бред, отличающийся конкретностью, относительным постоянством, ограниченностью сюжета, практической направленностью;
• для шизофрении - ипохондрический бред с идеями предстоящих физических страданий и смерти и т. д.

К изложенному выше можно добавить, что, по мнению И. Я. Завилянского и В. М. Блейхера (1979),

«характерными бредовыми феноменами» можно считать: для шизофрении - бред преследования, воздействия, отравления, гипнотического влияния; для циркулярной депрессии-идеи самообвинения; для возрастных психозов - бред ущерба, обкрадывания.

Некоторые авторы отмечают зависимость «направленности » темы, содержания бреда не только от формы психического заболевания, но также от этапа, периода, структуры болезни. Б. И. Шестаков (1975) полагает, что при поздно начавшемся шизофреническом процессе его первый длительный паранойяльный период характеризуется идеями отношения и значения («бред оценки» по Сербскому). В дальнейшем развивается бред преследования, непосредственной опасности с «разрыхлением» бредовой системы в парафренном периоде и влиянием на бредовую структуру разорванности мышления. А. В. Снежневский (1983) отмечает интеллектуальное, последовательно систематизированное содержание при первичной и образное - при вторичной чувственной формах бреда. Б. Д. Златан (1989), ссылаясь на «мнение многих авторов», признает характерным для шизофренического бреда оторванность его содержания от реальной действительности в отличие от экзогенного бреда, содержание которого непосредственно связано с окружающей реальностью.

К изложенному выше следует добавить суждение Е. Блейлера (1920), считающего типичными для шизофрении «несамостоятельные» бредовые идеи, которые являются прямым следствием ранее возникших идей («он сын графа, значит, его родители не настоящие»). Мы назвали бы такое содержание бреда «опосредованным», «паралогичным».

При определении параметров бреда уже было отмечено, что по степени реалистичности содержания бредовые идеи можно разделить на три категории: нереалистичные вообще, абсурдные, нелепые; нереалистичные для данного больного и данной ситуации, но в принципе правдоподобные; реальные для данного больного, правдоподобные, но по содержанию не соответствующие действительности.

По поводу случайности или закономерности содержания бреда существуют две диаметрально противоположные точки зрения. Одни авторы, например А. Б. Смулевич, М. Г. Ширина (1972), полагают, что содержание бреда можно рассматривать как следствие прогредиентной динамики психопатологических нарушений, т. е. бред - это «психическое образование», неотделимое от психического процесса, составляющего результат патологической деятельности мозга, а следовательно, содержание бреда детерминировано деятельностью мозга и его нельзя рассматривать как случайное, независимое от этой деятельности явление. Другие психиатры, считая возникновение бреда закономерным следствием развития данного психического заболевания, полагают, что содержание бреда может быть случайным. Эту мысль «всего» 140 лет назад высказал П. П. Малиновский, отметивший, что «...в помешательстве бред есть выражение сущности болезни, но предмет бреда, по большей части, есть обстоятельство случайное, зависящее от игры воображения больного или от наружных впечатлений».

Мы склонны присоединиться к точке зрения П. П. Малиновского, но при этом должны внести некоторое уточнение: возникновение бредовых переживаний всегда - закономерный результат развития прогредиентно текущего психического заболевания, один из этапов психопатологического процесса, следствием которого оказывается также основное идейное направление бреда, основная его форма - идея «преследования», «величия», «ипохондрическая» и др. Однако сюжетное оформление, конкретное содержание, детали бреда могут быть случайными.

Наличие типичного, или специфичного, для некоторых психозов содержания бреда не исключает возможность возникновения близких по фабуле бредовых идей при разных психических заболеваниях. Это обстоятельство не дает оснований для категорического отрицания диагностического значения содержания бреда во всех случаях [Смулевич А. Б., Щирина М. Г., 1972]. При этом, естественно, не следует смешивать понятия «содержание» и «структура» бреда.

Зависимость содержания бреда от пола и возраста . Достоверных, полученных на репрезентативном материале сведений о частоте различных форм бреда раздельно у мужчин и женщин нам найти не удалось. Однако принято считать, что бред ущерба и любовный бред чаще наблюдается у женщин, а бред ревности -у мужчин. По мнению Г. Губера и Г. Гросса (1977), бред виновности и совершенного преступления, влюбленности и ревности, предстоящей смерти «от руки близких», «обнищания и обкрадывания», «высокого происхождения» чаще встречается у женщин; ипохондрический бред и бред «запоздалых действий» более характерен для мужчин. Независимо от пола «способность к бредообразованию» с возрастом увеличивается [Гуревич М. О., Серейский М. Я., 1937], но при нарастании атеросклеротического или сенильного слабоумия - уменьшается.

Г. Е. Сухарева (1955) отмечает, что в детском возрасте бредовые идеи встречаются крайне редко и проявляются в виде неоформленного чувства опасности. Изредка наблюдаемые у детей «нелепые высказывания» непоследовательны, не связаны между собой, не похожи на бредовые идеи в полном смысле этого слова. Иногда такие высказывания, близкие по форме к бредовым, носят игровой характер, содержат мысли о перевоплощении в животных или возникают в процессе «бредоподобного фантазирования». Бредовые построения, отражающие жизненный опыт, требующие способности к абстрагированию и интеллектуальному творчеству, в детском возрасте не встречаются. Г. Е. Сухарева подчеркивает, что бредовые идеи у маленьких детей чаще возникают на фоне помраченного сознания и реже-на основе устрашающих зрительных галлюцинаций с «мотивом преследования». Возникновению этих идей могут предшествовать страх и «нарушение чувства симпатии» к родителям. Е. Е. Сканави (1956), В. В. Ковалев (1985), так же как Г. Е. Сухарева (1937, 1955), указывают на характерный для детей «ранний источник» дальнейшего развития бреда в виде изменения отношения к родителям, превращающегося затем в «бред чужих родителей». При этом авторы отмечают, что в случаях ранней шизофрении бредовые идеи постепенно трансформируются «от сновидных, катестезических форм», от паранойяльных и ипохондрических толкований в начале заболевания к бреду отравления. Одновременно становится менее выраженной связь содержания бреда с конкретной ситуацией, бред абстрагируется, теряется его «аффективная насыщенность».

В подростковом периоде наблюдаются мономанические бредовые идеи и паранойяльный бред, иногда со слуховыми галлюцинациями, переходящий в феномен психического автоматизма [Сухарева Г. Е., 1955]; развитие при юношеской шизофрении параноидной симптоматики, депрессивно-бредовых состояний с идеями самообвинения, изредка стойкий систематизированный паранойяльный бред, а также усложнение бредовых переживаний, связанное с расширением социального общения [Сканави Е. Е., 1962].

При поздней шизофрении отмечаются менее содержательный бред и иногда бред «малого размаха» с конкретной бытовой тематикой. Бредовая фабула у больных с возрастными органическими сосудистыми заболеваниями менее разработана, чем при функциональных психозах, в частности шизофренических [Штернберг Э. Я., 1967].

Сочетание бреда с другой психопатологической симптоматикой . Взаимосвязь бреда, бредовых идей с другими нарушениями психической деятельности может быть разнообразной. К подобным нарушениям относятся помрачение сознания, более или менее выраженное интеллектуальное снижение (включая нарушения памяти), иллюзии, галлюцинации, псевдогаллюцинации и др. Перечисленные симптомы и синдромы в одних случаях тесно связаны с бредовыми переживаниями, патогенетически взаимозависимы с ними, а в других - развиваются условно изолированно.

Расстройство сознания любой формы, сопровождающееся и не сопровождающееся галлюцинаторными переживаниями, служит благодатной почвой для развития бреда. Оно может вызвать появление бредовых идей или сопровождать их в тех случаях, когда бред предшествует расстройству сознания. Структура, характер, феноменологическое проявление, развитие бредовых идей видоизменяются при любом варианте их соотношения с помрачением сознания. Интеллектуальное снижение может лишь опосредованно «участвовать» в патогенезе бреда. Обычно же слабоумие той или иной степени выраженности отражается лишь на сюжете, содержании, оформлении бредовых идей, препятствуя в наиболее тяжелых случаях возникновению бреда. В отдельных случаях бредовые переживания могут возникать на базе конфабуляций (больные принимают за действительное собственные фантазии, заполняющие пробелы памяти) или на базе криптомнезии, т. е. «скрытых» воспоминаний. При этом основанием для развития бреда служат принимаемые за собственные услышанные или прочитанные сведения о различных событиях, чужих мыслях, открытиях, а также собственные воспоминания, «потерявшие черты знакомости» и поэтому воспринимаемые как новые [Короленок К. X., 1963]. С последним суждением нельзя полностью согласиться, поскольку криптомнезня, так же как коифабуляция, влияет только на оформление сюжета бреда, но не служит основанием для его возникновения и развития.

Наиболее часто бредовые идеи, возникающие при помраченном и непомраченном сознании, наблюдаются одновременно с иллюзиями, галлюцинациями, псевдогаллюцинациями.

В дифференциально-диагностическом отношении в каждом конкретном случае важно оценивать порядок возникновения во времени иллюзий, галлюцинаций, бреда и их сюжетной зависимости друг от друга.

Сюжетная связь между иллюзиями или галлюцинациями и бредом может быть прямой (содержание галлюцинаций совпадает с бредовыми переживаниями) и непрямой (содержание галлюцинаций «приспосабливается» к бреду паралогичными рассуждениями самого больного). При алкогольных галлюцинозах, по мнению А. Г. Гофмана (1968), бред обычно тесно связан с обманами восприятий, но содержание его не сводится только к сюжету этих «обманов», причем он считает, что бредовые идеи воздействия чаще других переживаний сопутствуют вербальным галлюцинациям, особенно комментирующим движения, поступки, ощущения и мысли больных.

Нередко у больных с идеями отношения и преследования-невозможно отделить одновременно возникшие иллюзорные переживания, «бредовые иллюзии» от каких-либо конкретных бредовых сюжетов, включающих только идеи преследования или только идеи отношения. В ряде случаев невозможно определить приоритет (по времени возникновения или значимости) иллюзий, галлюцинаций, бреда, тесно связанных друг с другом в единой бредовой композиции. Точное совпадение по содержанию вербальных псевдогаллюцинаций и бредовых переживаний, возникающих одновременно с ними и после них, нередко наблюдается при парафренном бреде.

В тех случаях, когда основу заболевания составляет параноидный синдром и больной жалуется на «запахи », практически невозможно не только определить, иллюзии это или галлюцинации, но также установить характер самих переживаний больного: действительно ли они включают сенсорный, чувственный компонент, т. е. действительно ли ощущается запах, или имеется лишь бредовая убежденность больного в наличии запаха. Подобная бредовая убежденность наблюдается при параноидных формах бреда с интерпретативным бредовым толкованием происходящего вокруг. Так, один находящийся под нашим наблюдением больной часто, особенно в периоды пониженного настроения, замечает, что окружающие люди (знакомые и незнакомые) стараются отойти от него, отворачиваются, потягивают носом воздух - принюхиваются. На их лицах больной замечает гримасы отвращения. Он давно утвердился в мысли о том, что от него исходит неприятный запах. Временами без должной уверенности считает, что сам ощущает этот запах, но обычно подтверждает, что о запахе догадывается по поведению других. В этом случае нельзя говорить о сочетании обонятельных галлюцинаций и бредовых идей. Здесь речь идет только о бредовых переживаниях с включением в них не действительных обонятельных галлюцинаций, а бредовых иллюзий. Обонятельные галлюцинации всегда в большей или меньшей степени тематически связаны с бредом. То же самое можно сказать о вкусовых и тактильных галлюцинациях. При этом в клиническом плане представляет интерес анализ соотношения у одного и того же больного бредовых переживаний с тактильными галлюцинациями и тактильными псевдогаллюцинациями.

Бредовая интерпретация тактильных галлюцинаций проявляется либо в прямой их связи с бредовыми идеями преследования, либо в сочетании с бредом-тематической, а не сюжетной связи с ним. Патологические ощущения, близкие к тактильным, могут локализоваться не только на поверхности тела, но также в подкожной жировой клетчатке, костях, внутренних органах, мозге. Это не просто сенестопатические ощущения или сома именно вызванные висцеральные иллюзии. В отличие от них тактильные галлюцинации облекаются в форму конкретного переживания и более или менее содержательны. Они во всех случаях трактуются по-бредовому. Сюжеты подобных галлюцинаций и их бредовое оформление разнообразны. Иногда тактильные галлюцинации и их бредовая интерпретация возникают одновременно. В ряде случаев «бредовое понимание» тактильных обманов развивается постепенно.

Известную синдромологическую взаимозависимость между бредом, с одной стороны, и галлюцинациями или псевдогаллюцинациями- с другой, можно выявить при возникновении бреда одновременно с соответствующими ему по фабуле псевдогаллюцинациями или после них и при появлении истинных: галлюцинаций, основывающихся на предшествующем бредовом сюжете.

При вербальных, зрительных и других галлюцинациях, вытекающих из бреда, соответствующих ему сюжетно и неотделимых от него, трудно исключить аутосуггестивный характер их возникновения. Некоторые авторы такие галлюцинации называют бредовыми. Подобный генез имеют, например, галлюцинации у больного, у которого возник бред преследования и отравления, а затем появились слышимые за стеной дома голоса преследователей, запах отравляющего газа, металлический привкус пищи и т.д. Суггестивный и аутосуггестивный механизм появления не только галлюцинаций, но и бреда выявляется при анализе индуцированных психозов.

На протяжении текущего столетия отечественные психиатры и ученые других стран уделяют большое внимание изучению характера синдромологических и клинических взаимоотношений между бредом и иллюзиями, галлюцинациями, псевдогаллюцинациями. Отдельные высказывания по названной проблеме и суждения о результатах соответствующих исследований заслуживают краткого обзора.

В связи с многомерностью, многопрофильностью, а также повторяемостью, типичностью, или специфичностью, бредовых синдромов, о которой уже говорилось, невозможно изложение их клиники по строгой, однозначной схеме. Однако наиболее приемлемым мы считаем последовательное клиническое описание различных бредовых синдромов по основным классам - бред нарушенного, или расстроенного, сознания, чувственный и интеллектуальный бред. Предлагаемый порядок изложения основывается на следующих положениях.

1. Клиническая характеристика бредового синдрома включает анализ условий бредообразования, особенностей развития и свойств конкретного этапа (паранойяльный, параноидный, парафренный), тематической направленности и содержания «бредовых переживаний.
2. Феноменологически одни и те же формы бреда могут встречаться при нарушенном сознании, чувственном и интеллектуальном бреде ненарушенного сознания (например, бред преследования наблюдается одинаково часто при бреде помраченного сознания, в частности делириозном, и интеллектуальном шизофреническом бреде, а также при чувственном бреде экзо-генно-органической природы).
3. Близкие по психопатологическому проявлению бредовые синдромы существенно различаются в зависимости от нозологической формы психического заболевания (например, бредовые идеи ревности, возникающие при шизофрении и относящиеся к интеллектуальному бреду, существенно отличаются от бредовых идей ревности, наблюдаемых при чувственном бреде больных церебросклеротическим психозом, эпилепсией или алкогольным психозом).
4. Возможны смешанные формы бреда (например, онейро-идный бред, патологически связанный с интеллектуальным шизофреническим бредом, но возникший при онейроидном помрачении сознания).

В связи с изложенным необходимо иметь в виду условный характер приводимого ниже разделения бредовых синдромов по основным классам бреда - интеллектуальному, чувственному, нарушенного сознания. При этом, если интеллектуальный бред встречается только при психических заболеваниях, в частности шизофрении, а чувственный бред - при различных психозах, протекающих с большей или меньшей «заинтересованностью» нервно-соматической сферы, то бред нарушенного сознания обязательно патогенетически связан с расстройством сознания разной степени выраженности, начиная от гипнагогического и гипнопомпического, истерического или эпилептического и кончая делириозным или онейроидным.

Учитывая сложность проблемы бреда, а также отсутствие достоверных знаний о сущности нормальной и патологической мыслительной деятельности, мы предлагаем многомерную систематику бредовых феноменов, включающую их разделение на следующие сводные группы:

• классы, характеризующиеся отношением к высшим психическим функциям,- бред помраченного сознания, чувственный бред, интеллектуальный бред;
• категории - бессвязный, интерпретативный, формирующийся, кристаллизованный, систематизированный бред;
• виды механизма бредообразования - эссенциальный, голотимический (катестезический, кататимный), аффективный;
• типы течения - острый, подострый, хронический и волнообразный, а также этапы, периоды, стадии бредового синдрома;
• формы тематики и фабулы - бред преследования, величия и др.

Кроме того, следует различать типическую, или специфическую, синдромологическую и нозологическую принадлежность бреда.

Основные классы бредовых феноменов . Разделение бреда на первичный - интеллектуальный и вторичный - чувственный в отечественной, немецкой, французской, итальянской и ряде других психиатрических школ считается общепризнанным. Сущность такого разделения рассматривается в подавляющем большинстве статей, руководств, монографий по психиатрии, опубликованных за последние 100 лет, и излагается достаточно однотипно.

Однако не все психиатры, анализируя бредовые синдромы, обозначают их «первичные» или «вторичные». Эти авторы нередко присоединяются к мнению А. Эя (1958), считающего всякий бред вторичным.

Предпосылки к разделению бреда на интеллектуальный и чувственный в известной степени основываются на некоторых положениях формальной логики, в соответствии с которыми можно различать два вида бредового мышления: при первом нарушается когнитивная сфера - больной подкрепляет свое искаженное суждение рядом субъективных доказательств, объединенных в логическую систему; при втором нарушается и сенсорная сфера: бред больного носит образный характер с преобладанием грез и фантазий [Карпенко Л. А., 1985]. Примерно то же подчеркивает А. А. Меграбян (1975), считающий, что имеется «внутренняя двойственность психики», образованная мыслительной и чувственной функциями. В доступной обозрению литературе по психиатрии второй половины XIX и XX в. полностью подтверждается существование рамок, ограничивающих структуру классификации бредовых состояний феноменами, обусловленными нарушениями преимущественно интеллектуальной или преимущественно чувственной сферы.

В последние годы выделение основных классов бреда не претерпевает каких-либо принципиальных изменений. Так же как и в предыдущие десятилетия, оно соответствует двум основным функциям человеческой психики - интеллектуальной и аффективной. По-прежнему интеллектуальный бред обозначают как первичный и в большинстве случаев идентифицируют с интерпретативным, а аффективный, или чувственный, бред считают вторичным, и одни авторы объединяют его с образным, а другие - разграничивают с ним. Доказательства правильности указанной классификации или ее модификаций не отличаются оригинальностью, меняются лишь формулировки, иногда расстановка акцентов или перечень составных элементов.

Правильность деления бреда на чувственный, интеллектуальный, или интерпретативный, и смешанный вызывает сомнение, поскольку при так называемом чувственном бреде нарушения ощущений и восприятий по закону эксцентрической проекции могут быть вызваны нарушением мыслительного процесса и, следовательно, не являются этиопатогенетическим фактором, но вместе с тем интерпретативный бред может возникнуть вследствие изначального нарушения чувственной сферы.

Признавая клиническую обоснованность включения в систематику бредовых состояний классов интеллектуального и чувственного бреда, мы полагаем, что они должны быть дополнены классом бредовых феноменов, возникающих на почве помраченного сознания. Речь идет о бредовых переживаниях, начавшихся с момента помрачения сознания или с момента воздействия вызвавших его причин и исчезающих (за исключением случаев резидуального бреда) при прояснении сознания. К этому классу не относится чувственный бред, если его возникновение не связано с помрачением сознания, а сознание нарушается на высоте развития чувственного бреда. Отметим, что А. Эй (1954) настаивал на выделении формы бреда, связанного с расстройством сознания. Кроме того, сохранение основных разделов традиционной систематики нуждается в следующих дополнительных пояснениях:

• обозначение бредового феномена термином «интеллектуальный» бред в отличие от других форм бреда не вполне обоснованно, поскольку любой бред обусловлен расстройством интеллекта и является интеллектуальным;
• понятия «интеллектуальный » и «чувственный » бред отражают механизм бредообразования, характеризуют психопатологическую структуру дебюта, течения, исхода соответствующего бредового феномена, но не исключают участия в процессе развития интеллектуального бреда чувственных элементов и в процессе развития чувственного бреда компонентов интеллектуального бреда;
• понятия «первичный » и «интеллектуальный » бред можно считать синонимами, в то время как понятие «интерпретативный» указывает на психопатологические элементы, встречающиеся при разных клинических вариантах острого и хронического бреда, и не определяет принадлежность этого бреда к тому или иному классу;
• правомерно существование понятия «сочетанный» бред, объединяющего в классы чувственного бреда «образный», «галлюцинаторный» бред и бред «воображения».

Разделение бредовых феноменов на первичный - интеллектуальный и вторичный - чувственный. Первичный - интеллектуальный - бред нередко обозначают также как «истинный», «систематизированный», «интерпретативный». Так, К. Ясперс (1923) пишет о том, что истинными бредовыми идеями мы называем именно такие, источником которых служит первичное патологическое переживание или необходимой предпосылкой к возникновению которых является изменение личности; истинные бредовые идеи могут быть неотличимы от действительности и совпадать с ней (например, при бреде ревности); первичный бред делится на бредовое восприятие, бредовое представление, бредовое осознание. М. И. Вайсфельд (1940) соглашается с Роллером и Мейсером в том, что первичный бред возникает не в результате психического процесса, а непосредственно в мозге. А. В. Снежневский (1970, 1983) подчеркивает, что отправной точкой для интеллектуального бреда служат факты и события внешнего мира и внутренние ощущения, искаженные интерпретацией больных. В. М. Морозов (1975) указывает на возможность «инфильтрации» интерпретативного систематизированного бреда элементами чувственного бреда и отмечает, что, по мнению французских психиатров, в таких случаях говорят о бреде воображения, который, включая в себя переоценку собственной личности и даже мегаломанические идеи, интенсифицирует и сопровождает интерпретативный паранойяльный бред.

Термин «интерпретативный бред» и понятие «бредовая интерпретация» неоднозначны, так как характеризуют различные стороны психопатологического феномена.

Бредовая интерпретация всегда выражается в бредовом толковании происходящего вокруг, сновидений, воспоминаний, собственных интероцептивиых ощущений, иллюзий, галлюцинаций и т.д. Симптом бредовой интерпретации полиморфен и может встречаться при любом бредовом психозе. Интерпретативный бред, или «бред толкования» [Вернике К-, 1900], по типу течения разделяют на острый и хронический. Каждый из этих типов самостоятелен, они различаются по механизму возникновения, психопатологическим проявлениям, особенностям развития и нозологической принадлежности. Во всех отечественных исследованиях основоположниками учения об интерпретативном бреде признаются П. Серье и Ж. Капгра (1909), выделившие два варианта интерпретативного бреда. К первому, основному, они отнесли синдром, включающий бредовые концепции,- «концептуальный» бред, ко второму, симптоматическому,- бред интерпретации в виде «бреда предположительного» и «бреда вопросительного». Основной интерпретативный бред (по современной номенклатуре - хронический интерпретативный бред), встречающийся преимущественно в структуре шизофрении, включает систематизированные бредовые идеи и характеризуется большинством признаков первичного, или интеллектуального бреда. Взаимоотношения, взаимозависимость бредовой концепции, бредового умозаключения и бредовой интерпретации при первичном интеллектуальном бреде, сопровождающемся хроническим интерпретативным бредовым синдромом, могут быть двоякими по механизму образования. В первом случае бредовая концепция возникает внезапно в виде бредового озарения- «инсайта» с последующей хронической паралогической разработкой интерпретативного бреда; во втором - бредовые интерпретации, имеющие паралогические построения, предшествуют кристаллизации и последующей систематизации бреда, а затем продолжаются в виде интерпретации прошлого, настоящего и предполагаемого будущего в соответствии с фабулой кристаллизовавшегося бреда.

Симптоматический интерпретативный бред (по современной номенклатуре - острый интерпретативный бред) встречается при различных острых психозах, в том числе психозах помраченного сознания.

В этих случаях, по П. Серье и Ж. Капгра, клиническая картина характеризуется отсутствием тенденции к систематизации, иногда спутанностью, психотическими вспышками, интермиттирующим течением и др. Она состоит в болезненно извращенном толковании «реальных фактов» или ощущений, обычно с иллюзиями и реже с галлюцинациями. По Ж. Леви-Валенси (1927), острый интерпретативный бред отличается от хронического интерпретативного бреда отсутствием тенденции к систематизации; меньшей глубиной, выраженностью и сложностью интерпретативных построений; более выраженным аффективным сопровождением, склонностью к тревоге и депрессивной реакции; большей курабельностью.

Примерно с середины текущего столетия интерес к клинике «бреда интерпретации» заметно возрос. При этом проявления хронического интерпретативного бреда по-прежнему идентифицировали с проявлениями первичного интеллектуального бреда, рассматривая как одну из сторон присущей ему психопатологической картины, в большинстве случаев типичной или даже специфичной для шизофренического бреда. Острый интерпретативный бред, встречающийся при большинстве психозов, включая шизофрению, не во всех случаях удается полностью идентифицировать с вторичным чувственным бредом.

Составленная Ж- Леви-Валенси клиническая характеристика острого чувственного бреда уточнена и дополнена: этот бред отличается изменчивостью, непостоянством, нестойкостью, незавершенностью бредовых идей, отсутствием логической разработки фабулы, малой зависимостью от структуры личности, быстрым темпом образования идей, иногда наличием критических сомнений, отдельными разрозненными иллюзиями и галлюцинациями. Он характеризуется также мгновенностью возникновения, заполнением фабулы бреда происходящим в данный момент вокруг больного без бредовой ретроспекции и феноменологическими, динамическими элементами, позволяющими рассматривать острый интерпретативный бред как промежуточный синдром между хроническим интерпретативным и острым чувственным бредом [Концевой В. А., 1971; Попилина Е. В., 1974]. Разделению или, наоборот, идентификации острого интерпретативного и вторичного чувственного бреда уделяют внимание в своих исследованиях А. Эй (1952, 1963), Г. И. Зальцман (1967), И. С. Козырева (1969), А. Б. Смулевич и М. Г. Ширина (1972), М. И. Фотьянов (1975), Е. И. Терентьев (1981), П. Пишо (1982), В. М. Николаев (1983).

Вторичный бред - чувственный, его клинические проявления описаны в огромном количестве работ отечественных, немецких, французских психиатров и др. В отечественной психиатрии, особенно второй половины XX в., чаще других используют термин «чувственный бред», однако нередко в качестве синонимов можно встретить термины «аффективный бред», «бред воображения», «образный бред» и т. п. Определение понятия «чувственный бред» на протяжении столетия давали многие авторы, поправлявшие и дополнявшие друг друга. В последние десятилетия неоднократно составлялись сводные дефиниции термина «чувственный бред». Так, А. В. Снежневский (1968, 1970, 1983), резюмируя высказывания ряда психиатров, пишет, что чувственный бред с самого начала развивается в рамках сложного синдрома наряду с другими психическими расстройствами, имеет наглядно образный характер, лишен связной системы доказательств, логического обоснования, отличается фрагментарностью, непоследовательностью, неясностью, нестойкостью, сменой бредовых представлений, интеллектуальной пассивностью, преобладанием воображения, иногда нелепостью, сопровождается растерянностью, напряженной тревогой, нередко импульсивностью. При этом содержание чувственного бреда строится без активной работы над ним, включает события как реальные, так и фантастические, грезоподобные.

Фантастический бред сопровождается растерянностью. Он может проявляться в виде антагонистического бреда - борьба двух начал, добра и зла, или почти идентичного ему манихейского бреда - борьба света и тьмы с участием в ней больного, бреда величия, знатного происхождения, богатства, могущества, физической силы, гениальных способностей, экспансивного, или грандиозного, бреда - больной бессмертен, существует тысячи лет, обладает несметными богатствами, силой Геркулеса, гениальнее всех гениев, руководит всей Вселенной и т. п. Нередко чувственный бред отличается чрезвычайной образностью, непрерывно пополняется новыми деталями, обычно противоречивыми, незапоминаемым больными множеством событий с оценкой происходящего вокруг как специально разыгрываемой инсценировки - бред инсценировки. При чувственном бреде постоянно меняются люди и обстановка - метаболический бред, наблюдается также бред положительного и отрицательного двойника - знакомые загримированы под чужих, а чужие - под знакомых, родных, все происходящие вокруг действия, слуховые и зрительные восприятия трактуются с особым значением- символический бред, бред значения.

К фантастическому бреду относятся также бред метаморфозы- превращения в другое существо и бред одержимости. Разновидностью образного бреда является аффективный бред, сопровождающийся депрессией или манией. К депрессивному бреду принадлежат бред самообвинения, самоуничижения и греховности, бред осуждения окружающими, бред гибели (близких, самого больного, имущества и т. д.), нигилистический бред, бред Котара.

Бред — это расстройство мышления с присущими данному состоянию болезненными рассуждениями, представлениями, выводами, не соответствующими реальности и не подлежащими коррекции, но в которых больной непоколебимо и полностью убежден. В 1913 году эту триаду сформулировал К. Т. Ясперс, он отмечал, что данные признаки есть поверхностные и не отражают самой сущности бредового расстройства, а лишь предполагают наличие его. Данное расстройство способно появляться только на патологической основе. Бред затрагивает глубоко все сферы психики личности, особенно влияя на аффективную и эмоционально-волевую сферы.

Традиционное определение данного расстройства для русской школы психиатрии является следующее. Бред — это совокупность представлений, болезненных рассуждений и выводов, овладевших сознанием больного, ложно отражающих действительность и не подчиняющихся коррекции извне.

В рамках медицины бредовое расстройство рассматривается в общей психопатологии и в психиатрии. Бред наряду с галлюцинациями входит в группу психопродуктивных симптомов. Бредовое состояние, являясь расстройством мышления, поражает одну из сфер психики, при этом областью поражения выступает головной мозг человека.

Исследователь шизофрении Э. Блейлер отмечал, что для бредового состояния характерна:
— эгоцентричность, с яркой аффективной окраской, которая формируется на почве внутренней потребности, а внутренние потребности способны быть только аффективными.

Понятие «бред» в разговорном языке имеет отличное значение от психиатрического, что приводит к некорректному его использованию с научной точки зрения.

Например, в быту бредовым поведением называют бессознательное состояние человека, сопровождающееся бессмысленной, бессвязной речью, возникающее зачастую у больных при инфекционных заболеваниях.

С клинической точки зрения это явление необходимо называть аменция, поскольку это качественное расстройство сознания, а не мышления. Аналогично, ошибочно в быту бредом называют другие психические нарушения, например, .

В переносном значении к бредовому состоянию относят любые несвязные и бессмысленные идеи, что также является не правильным, поскольку они могут не отвечать бредовой триаде и выступать заблуждениями психически здорового .

Примеры бреда. Бредовое состояние паралитиков наполнено содержанием о мешках золота, несметных богатствах, тысячах жен. Содержание бредовых идей зачастую конкретно, образно и чувственно. Например, больной может подзаряжаться от электросети, воображая себя электровозом или способен неделями не пить пресной воды, потому что считает ее опасной для себя.
Больные парафренией утверждают, что они живут миллион лет, и убеждены в своей бессмертности или, что они были сенаторами Рима, принимали участие в жизни древнего Египта, другие больные утверждают, что они являются пришельцами с Венеры или Марса. При этом такие люди оперируют образными яркими представлениями и находятся в состоянии повышенного настроения.

Симптомы бреда

Бред затрагивает глубоко все сферы психики личности, особенно влияя на аффективную и эмоционально-волевую сферы. Мышление изменяется в полном подчинении бредовой фабуле.

Для бредового расстройства свойственна паралогичность (ложное умозаключение). Для симптоматики характерна избыточность и убежденность бредовыми идеями, а по отношению к объективной реальности отмечается несоответствие. При этом сознание человека сохраняется ясным, немного ослаблен.

Бредовое состояние следует отличать от заблуждений психически здоровых индивидов, поскольку оно является проявлением болезни. При дифференциации данного расстройства важно рассматривать несколько аспектов.

1. Для возникновения бреда необходимо патологическое основание, как заблуждения личности не вызываются психическим расстройством.

2. Заблуждения относятся к объективным обстоятельствам, а бредовое расстройство относится к самому больному.

3. Для заблуждений возможна коррекция, а для больного в бреду это невозможно, и его бредовая убежденность противоречит предыдущему мировоззрению до возникновения этого расстройства. В реальной практике иногда дифференциация бывает весьма затруднительной.

Острый бред. Если сознание полностью подчинено бредовому расстройству и это отражается на поведении, то это острый бред. Изредка больной может анализировать адекватно окружающую действительность, контролировать свое поведение, если это не относится к тематике бреда. В таких случаях бредовое расстройство называют инкапсулированным.

Первичный бред. Первичное бредовое расстройство называется примордиальным, интерпретативным или словесным. Первичным при нем выступает поражение мышления. Поражается логическое, рациональное сознание. При этом восприятие больного не нарушается и он способен длительное время быть работоспособным.

Вторичный (образный и чувственный) бред возникает вследствие нарушенного восприятия. Для этого состояния характерно преобладание галлюцинаций и иллюзий. Бредовые идеи при этом непоследовательны, фрагментарны.

Нарушение мышления появляется вторично, наступает бредовая интерпретация галлюцинаций, отмечается отсутствие умозаключений, которые происходят в форме инсайтов — эмоционально насыщенных и ярких озарений.

Устранение вторичного бредового состояния достигается главным образом лечением симптомокомплекса и основного заболевания.

Различают образное и чувственное вторичное бредовое расстройство. При образном возникают отрывочные, разрозненные представления по типу воспоминаний и фантазий, то есть — бред представления.

При чувственном бреде фабула наглядная, внезапная, насыщенная, конкретная, эмоционально яркая, полиморфная. Это состояние называют бредом восприятия.

Бред воображения существенно отличается от чувственного и интерпретативного бредового состояния. При этом варианте бредового расстройства идеи основываются не на расстройствах восприятия и не на логической ошибке, а возникают на основе интуиции и фантазии.

Выделяют также бред величия, бред изобретательства, любовный бред. Эти расстройства мало систематизированы, полиморфны и очень изменчивы.

Бредовые синдромы

В отечественной психиатрии в настоящее время принято выделять три основных бредовых синдрома.

Параноидный синдром — несистематизированный, зачастую наблюдается в сочетании с галлюцинациями и другими нарушениями.

Паранойяльный синдром – интерпретативный, систематизированный бред. Чаще монотематический. При этом синдроме не наблюдается интеллектуально-мнестического ослабления.

Парафренный синдром – фантастический, систематизированный в сочетании с психическими автоматизмами и галлюцинациями.

Синдром психического автоматизма и галлюцинаторный синдром близки к бредовым синдромам.

Некоторые исследователи выделяют бредовый «параноический» синдром. В его основе лежит сверхценная идея, возникающая у параноидных психопатов.

Фабула бреда. Под фабулой бреда понимают его содержание. Фабула, как в случаях интерпретативного бреда, не выступает признаком заболевания и напрямую зависит от социально-психологических, политических и культурных факторов, в рамках которых пребывает больной. Таких фабул способно быть очень много. Зачастую возникают идеи, общие для размышлений и интересов всего человечества, а также характерные для данного времени, верований, культуры, образованности и других факторов.

Выделяют по этому принципу три группы бредовых состояний, объединенных общей фабулой. К ним относят:

1. Бред преследования или манию преследования, персекуторный бред, который в свою очередь включает:

• бред ущерба — убеждение, что у больного портят имущество или его разворовывают какие-то люди;
• бред отравления – пациент убежден, что кто-то из людей хочет его отравить;
• бред отношения — человеку кажется, что все окружение имеет непосредственное к нему отношение и поведение других личностей (поступки, разговоры) обусловлены их особым отношением к нему;
• бред значения — вариант предыдущей фабулы бреда, (эти два вида бредового состояния с трудом разграничиваются);
• бред воздействия — человека преследует идея постороннего влияния на его чувства, мысли с точным предположением о природе этого воздействия (радио, гипноз, «космические излучения»); — эротический бред – пациент уверен, что его преследует партнер;
• бред сутяжничества — заболевший борется за восстановление «справедливости»: суды, жалобы, письма руководству;
• бред ревности – больной убежден в измене полового партнера;
• бред инсценировки — убежденность больного, что вокруг все специально подстроено и разыгрываются сцены какого-то спектакля, а также ведется эксперимент, и все постоянно меняет смысл; (например, это не больница, а прокуратура; врач — следователь; медперсонал и больные — переодетые с целью разоблачения больного сотрудники органов безопасности);
• бред одержимости — патологическое убеждение человека, что в него вселилась нечистая сила или некое враждебное существо;
• пресенильный бред — это развитие картины депрессивного бреда с идеями осуждения, виновности, гибели.

1. Бред величия (экспансивный бред, мания величия) во всех своих разновидностях включает в себя следующие бредовые состояния:

• бред богатства, при котором пациент патологически убежден в том, что обладает несметными сокровищами или богатством;
• бред изобретательства, когда больной подвержен идее совершения гениального открытия или изобретения, а также нереальных разных проектов;
• бред реформаторства – больной создает социальные, нелепые реформы для блага человечества;
• бред происхождения — пациент считает, что его настоящие родители это высокопоставленные люди, или относит свое происхождение к древнему знатному роду, иной нации и т. п.;
• бред вечной жизни — больной убежден, что будет вечно жить;
• эротический бред — убежденность пациента о влюбленности некоторого лица в него;
• любовная бредовая убежденность, которая отмечается у больных женского пола тем, что их любят известные люди, или влюбляются все, встречающиеся с ними хоть раз;
• антагонистический бред — патологическое убеждение больного в том, что он пассивный свидетель и созерцатель борьбы противостоящих мировых сил;
• религиозная бредовая убежденность — когда заболевший считает себя пророком, утверждая, что может творить чудеса.

1. Депрессивный бред включает в себя:

• бред самоуничижения, самообвинения, греховности;
• ипохондрическое бредовое расстройство — убежденность больного в наличии у него тяжелого заболевания;
• бред нигилистический — ложное ощущение того, что больной или окружающий мир не существуют, и наступает конец мира.

Отдельно выделяют индуцированный (наведенный) бред – это бредовые переживания, которые заимствуются у больного при тесном контакте с ним. Это выглядит, как «заражение» бредовым расстройством. Человек, которому индуцируется (передается) расстройство, не обязательно подчиняется или зависит от партнера. Обычно заражаются (индуцируются) бредовым расстройством те лица из окружения больного, которые очень близко с ним общаются и связаны семейно-родственными отношениями.

Стадии бреда

Стадии бредового состояния включают следующие этапы.

1. Бредовое настроение — уверенность, что вокруг произошли изменения и откуда-то надвигается беда.

2. Бредовое восприятие возникает в связи с нарастанием тревоги и появляется бредовое объяснение отдельных явлений.

3. Бредовое толкование — бредовое объяснение всех воспринятых явлений.

4. Кристаллизация бреда — образование законченных, стройных, бредовых идей.

5. Затухание бреда — появление критики к бредовым идеям.

6. Резидуальный бред — остаточные бредовые явления.

Лечение бреда

Лечение бредового расстройства возможно методами, которые влияют на головной мозг, то есть психофармакотерапией (антипсихотиками), а также биологическими методами (атропиновыми, инсулиновыми комами, электро- и лекарственным шоком).

Основным методом терапии заболеваний, которые сопровождаются бредовым расстройством, выступает лечение психотропными средствами. Выбор нейролептиков зависит от структуры бредового расстройства. При первичном интерпретативном с выраженной систематизацией будут эффективны препараты с избирательным характером действия (Галоперидол, Трифтазин). При аффективном и чувственном бредовом состоянии действенны нейролептики широкого спектра действия (Френолон, Аминазин, Меллерил).

Лечение заболеваний, сопровождающихся бредовым расстройством, во многих случаях происходит в условиях стационара с последующей поддерживающей амбулаторной терапией. Амбулаторное лечение назначается в тех случаях, когда заболевание отмечается без агрессивных тенденций и редуцировано.

Бред - Расстройство мышления, для которого характерно возникновение не соответствующих реальности суждений (обычно болезненных), представляющихся больному совершенно логичными и которые не поддаются коррекции, переубеждению.

Данное определение основывается на так называемой триаде Ясперса. В 1913 году К. Т. Ясперс определил три ключевые характеристики любого бреда:

– бредовые суждения не соответствуют реальности,

– в логичности их больной совершенно убежден,

– бредовые суждения невозможно оспорить, скорректировать.

В. М. Блейхер давал несколько иное определение бреда: «... совокупность болезненных представлений, рассуждений и выводов, овладевающих сознанием больного, искаженно отражающих действительность и не поддающихся коррекции извне». В данном определении подчеркивается то обстоятельство, что бред овладевает сознанием больного. Как следствие – поведение больного во многом подчиняется этому бреду.

Очень важно понимать, что бред, безусловно, является расстройством мышления, но это следствие поражения, дисфункции головного мозга. Это лишь следствие, и, по представлениям современной медицины, бессмысленно лечить бред с помощью психологических методов или, например, повышая «культуру мышления». Необходимо выявить биологическую первопричину и воздействовать на эту причину соответствующим образом (например, с помощью лекарств-антипсихотиков).

Знаменитый специалист по шизофрении Э. Блейлер отмечал, что бред всегда эгоцентричен, то есть имеет существенное значение для личности больного, и имеет яркую аффективную окраску. Наблюдается как бы нездоровое срастание эмоциональной сферы и мышления. Аффективность нарушает мышление, а нарушенное мышление возбуждает аффективность с помощью нелепых представлений.

Клиническая картина бреда не имеет выраженных культурологических, национальных и исторических особенностей. Однако содержание бреда меняется – как в зависимости от эпохи, так и в зависимости от личного опыта человека. Так в средние века были «популярны» бредовые идеи, связанные с одержимостью нечистой силой, магией, приворотом и т.п. В наше время часто встречается бред воздействия с такими темами как инопланетяне, биотоки, радары, антенны, радиация и т.п.

Следует отличать научное понятие «бред» от житейского. В разговорном языке бредом часто называют:

– бессознательное состояние больного (например, при высокой температуре),

– галлюцинации,

– разного рода бессмысленные идеи.

Может ли наблюдаться бред у вполне психически здорового человека – большой вопрос. С одной стороны, в психиатрии однозначно считается, что бред это лишь следствие патологических процессов. С другой стороны, любой аффективно окрашенный акт мышления в незначительной или значительной мере может соответствовать триаде Ясперса. Довольно типичный пример здесь – состояние юношеской влюбленности. Другой пример – фанатизм (спортивный, политический, религиозный).

Следует отметить, однако, что триада Ясперса, как и определение Блейхера, это лишь дефиниция в первом приближении. В психиатрической практике для констатации бреда используются такие критерии как:

– возникновение на патологической почве, то есть бред является проявлением заболевания;

– паралогичность, то есть построение на основании собственной внутренней логики бреда, исходящей из внутренних (всегда аффективных) потребностей психики больного;

– в большинстве случаев, кроме некоторых вариантов вторичного бреда, сознание сохраняется ясным (нет нарушений сознания);

– избыточность и несоответствие по отношению к объективной реальности, однако со стойкой убеждённостью в действительности бредовых идей - в этом проявляется «аффективная основа бреда»;

– устойчивость к любой коррекции, в том числе к суггестии и неизменность бредовой точки зрения;

– интеллект, как правило, сохранён или немного ослаблен, при сильном ослаблении интеллекта бредовая система распадается;

– при бреде присутствуют глубокие нарушения личности, вызванные центрированием вокруг бредовой фабулы;

– бредоподобные фантазии отличаются от бреда отсутствием стойкой убежденности в их достоверности и тем, что никак не влияют на бытие и поведение субъекта.

Большое значение для диагностики имеет профессиональный опыт специалиста-психиатра.

Для бреда характерна эксплуатация какой-то одной потребности или инстинктивной схемы поведения. Например, больной может быть «зациклен» на своем материнском долге. Очень распространенной является эксплуатация обиды. Если для здорового человека обида связана с врожденной способностью к скрытой агрессии, которая время от времени включается, то для больного тема обиды является сквозной, захватывающей сознание. Для бреда величия характерна эксплуатация врожденной потребности в социальном статусе. И так далее.

Некоторые виды бреда

Если бред полностью овладевает сознанием и полностью подчиняет поведение больного, такое состояние называют острым бредом .

Иногда больной способен адекватно анализировать окружающую действительность, если это не касается тематики бреда, и контролировать своё поведение. В таких случаях бред называют инкапсулированным .

При первичном бреде поражается лишь мышление, рациональное познание. Искаженные суждения последовательно подкрепляются рядом субъективных доказательств, имеющих свою систему. Восприятие больного остается в норме. Он сохраняет работоспособность. С ним можно свободно обсуждать вещи, не относящиеся к бредовой фабуле. Когда же бредовая фабула затрагивается, происходит аффективное напряжение и «логический сбой». К этому варианту бреда относится, например, паранойяльный и систематизированный парафренный бред.

При вторичном бреде (чувственном, образном) наблюдаются иллюзии и галлюцинации. Вторичный бред потому так и называется, что является следствием их. Бредовые идеи уже не обладают целостностью, как при первичном бреде, они фрагментарны, непоследовательны. Характер и содержание бреда зависит от характера и содержания галлюцинаций.

Вторичный бред делится на чувственный и образный. При чувственном бреде фабула внезапная, наглядная, конкретная, насыщенная, полиморфная и эмоционально яркая. Это - бред восприятия. При образном бреде возникают разрозненные, отрывочные представления по типу фантазий и воспоминаний, то есть – бред представления.

Бред с фабулой преследования . Включает в себя самые разнообразные формы:

– собственно бред преследования;

– бред ущерба (убеждение, что имущество больного портят или разворовывают);

– бред отравления (убеждение, что кто-то хочет отравить больного);

– бред отношения (поступки других людей якобы имеют отношение к больному);

– бред значения (всему в окружении больного придается особое значение, затрагивающие его интересы);

– бред физического воздействия (на больного «воздействуют» с помощью разных лучей, аппаратов);

– бред психического воздействия («воздействуют» гипнозом и другими способами);

– бред ревности (убеждение в измене сексуального партнёра);

– бред сутяжничества (больной борется за восстановление справедливости с помощью жалоб, судов);

– бред инсценировки (убеждение больного, что всё вокруг специально подстроено, разыгрываются сцены какого-то спектакля, или ведется какой-то психологический эксперимент);

– бред одержимости;

– пресенильный дерматозойный бред.

Бред с фабулой собственного величия (экспансивный бред):

– бред богатства;

– бред изобретательства;

– бред реформаторства (нелепые социальные реформы для блага человечества);

– бред происхождения (принадлежность к «голубым кровям»);

– бред вечной жизни;

– эротический бред (больной является «секс-гигантом»);

– бред любви (больному, обычно женщине, кажется, что в него влюблен кто-то очень известный);

– антагонистический бред (больной является свидетелем или участником борьбы сил Добра и Зла);

– религиозный бред - больной считает себя пророком, утверждает, что может творить чудеса.

Бред с фабулой собственной ничтожности (депрессивный бред):

– бред самообвинения, самоуничижения и греховности;

– ипохондрический бред (убеждение в наличии тяжелого заболевания);

– нигилистический бред (убеждение в том, что на самом деле мир не существует или что он скоро рухнет);

– бред сексуальной неполноценности.

Стадии развития бреда

1. Бредовое настроение . Появляется уверенность в том, что вокруг произошли какие-то изменения, что откуда-то надвигается беда.

2. Бредовое восприятие . Нарастает ощущение тревоги. Появляется бредовое объяснение значения отдельных явлений.

3. Бредовое толкование . Расширение бредовой картины мира. Бредовое объяснение всех воспринятых явлений.

4. Кристаллизация бреда . Образование стройных, законченных бредовых идей, концепций.

5. Затухание бреда . Появляется и развивается критика бредовых идей – «иммунитет» к ним.

6. Резидуальный бред . Остаточные бредовые явления.

Нам нужен блокбастер (об использовании бредовых фабул в кинематографе).

Бредовые идеи. Определение бреда. Классификация бреда по структуре (систематизированный и несистематизированный). Классификация бреда по содержанию (бред с пониженной самооценкой, бред с повышенной самооценкой, персекуторный бред, смешанные формы бреда).

Бредовые идеи – ошибка суждения, возникающая на патологической почве, охватывающая все сознание больного и определяющая его поведение, не поддается разубеждению и коррекции.

Бред - совокупность идей и представлений, умозаключение, возникшее не в результате обработки поступивших сведений и не корректируемое поступающими сведениями (при этом не важно, соответствует ли бредовое умозаключение действительности или нет).

Критерии:

1. возникает на патологической основе

2. охватывает все сознание

3. противоречит окружающей действительности

4. не поддается коррекции

По структуре, бред:

1. первичный (систематизинрованный, интерпретационный, логический)

2. вторичный (несистематизированный: чувств-ый и образный)

Характеристика:

Первичный (систематизинрованный, интерпретационный, логический)	вторичный (несистематизированный: чувств-ый и образный)
1. страдает вторая стадия процесса познания	1. страдает первая стадия процесса познания
2. возникает как первое проявление заболевания	2. возникает на фоне др. психопат. расстройств, например, эмоциональных расстройств
3. возникает незаметно	3. возникает остро
4. в суждениях больного имеется система доказательств, логика кривая	4. системы доказательств нет, логики нет
5. поведение внешне правильное	5. дезорганизационное поведение
6.Последовательность бредообразования: 1.бредовое предчувствие 2.бредовое восприятия 3.бредовое толкование 4.кристализация и рождение бреда, инкапсуляция
7. коренным образом меняется личность больного	7. личность в целом не меняется
8. лечению поддается с трудом, инкапсулируется	8. хорошо поддается лечению, под действием лечения исчезает
9. прогноз неблагоприятный	9. прогноз благоприятный

1. персекуторный

Возникает уверенность угрозы из вне.

- бред преследования

- бред физического воздействия (больной говорит, что им управляют, как марионеткой)

Бред психического воздействия (больной чувствует, что ему в голову кто-то вкладывает чужие мысли, что его эмоции, воспоминания, переживания - не его, а подстроены)

- бред отравления(убеждение о добавлении ядов в еду, питье.)

- бред ревности (убеждение в неверности сексуального партнера)

- бред эротического презрения

- бред воздействия (больной уверен, что его облучают специальными лучами, гипнотизируют, зомбируют)

2. экспансивный (Бред с повышенной самооценкой)

Переоценка возможностей, общих положений.

- бред величия

Бред высокого происхождения (убеждение в случайной или преднамеренной подмене родителей в детстве, мысль о рождении от лиц, занимающих высокое положение в обществе)

- бред могущества

- бред богатсва (болезненное убеждение о наличие мнимых богатств)

- бред изобретательства

Бред мессианский (убеждение в возложенной на больного высокой политической, религиозной, научной или иной миссии)

- бред эротический (убежденность во влюбленности определенного лица (лиц) в больного)

3. депрессивный (Бред с пониженной самооценкой)

Болезненное преувеличение имеющихся или мнимых недостатков или неприятностей.

- бред заслуженного несчастья.

Бред самоуничижения (болезненное убеждение об исключительно отрицательных собственных моральных, интеллектуальных, физических качествах, о собственном ничтожестве).

Бред самообвинения (виновности, приписывание мнимых или нелепое преувеличение имевшихся неблаговидных поступков и действий).

Источником настоящего, грядущего или существовавшего в прошлом несчастья является сам больной. Часто он не только источник собственного несчастья, но и причина бедствий, которым подвергаются окружающие - родные, знакомые, сограждане, весь мир. Депрессивный бред обычно беден содержанием, монотонен и однообразен - больной постоянно твердит об одном и том же, в одних и тех же выражениях.

4. смешанные формы.

Сочетание персекуторных идей с бредом повышенной или пониженной самооценки.

Дифференциальная диагностика сверхценных идей от бредовых.

Сверхценные идеи в отличие бреда исходно не являются нелепыми, ошибочными. Расстройство заключается в том, что данные мысли занимают в психике больного не соответствующее их реальному значению доминирующее положение. Так, естественные для любого человека забота о сохранении семьи, радость по поводу удачного решения технической проблемы, недовольство оплошностью сотрудника превращаются в удивительно сильные и стойкие чувства (ревность, негодование, подозрительность). Все последующее поведение подчиняется этому основному чувству.

Под бредом мы понимаем совокупность болезненных представлений, рассуждений и выводов, овладевающих сознанием больного, искаженно отражающих действительность и не поддающихся коррекции извне. Такое определение бреда или бредовых идей с незначительными изменениями традиционно приводится в большинстве современных руководств по психиатрии. Несмотря на большое разнообразие клинических форм бредовых синдромов и механизмов их образования, можно говорить об основных признаках бреда с учетом отдельных поправок и исключений применительно к конкретным бредовым синдромам и их динамике. Основные наиболее обязательные признаки включены в приведенное выше определение бреда. Каждый из них, взятый сам по себе, не имеет абсолютного значения, диагностическую ценность они приобретают в сочетании и с учетом типа бредообразования. Выделяют следующие основные признаки бреда. 1. Бред является следствием болезни и, таким образом, в корне отличается от заблуждений и ошибочных убеждений, наблюдающихся у психически здоровых. 2. Бред всегда ошибочно, неправильно, искаженно отражает реальную действительность, хотя иногда в отдельных посылках больной может быть и прав. Например, то обстоятельство, что действительно имел место факт супружеской неверности жены, еще не исключает правомерности диагноза бреда ревности у мужа. Дело не в единичном факте, а в той системе суждений, которая стала мировоззрением больного, определяет всю его жизнь и является выражением его «новой личности». 3. Бредовые идеи непоколебимы, они совершенно не поддаются коррекции. Попытки разубедить больного, доказать ему неправильность его бредовых построений, как правило, приводят лишь к усилению бреда. Характерна субъективная убежденность, уверенность больного в полной реальности, достоверности бредовых переживаний. В. Иванов (1981) отмечает также невозможность корригирования бреда суггестивным путем. 4. Бредовым идеям присущи ошибочные основания («паралогика», «кривая логика»). 5. В большинстве своем (исключение составляют некоторые разновидности вторичного бреда) бред возникает при ясном, непомраченном сознании больного. Н. W. Gruhle (1932), анализируя соотношения между шизофреническим бредом и сознанием, говорил о трех сторонах сознания: ясность сознания в настоящий момент, единство сознания во времени (от прошлого к настоящему) и содержание «я» в сознании (применительно к современной терминологии — самосознание). Первые две стороны сознания не имеют отношения к бреду. При шизофреническом бредообразовании обычно страдает третья сторона его, причем расстройство часто очень тяжело переживается больным, особенно на самых ранних этапах формирования бреда, когда улавливаются тончайшие изменения собственной личности. Это обстоятельство применимо не только к шизофреническому бреду. 6. Бредовые идеи тесно спаяны с изменениями личности, они резко меняют присущую больному до болезни систему отношений к окружению и самому себе. 7. Бредовые идеи не обусловлены интеллектуальным снижением. Бред, особенно систематизированный, чаще наблюдается при хорошем интеллекте. Примером этого может служить обнаруженная нами в психологических исследованиях, проводимых с помощью теста Векслера, сохранность интеллектуального уровня при инволюционной парафрении. В тех случаях, когда бред возникает при наличии органического психосиндрома, речь идет о незначительном интеллектуальном снижении, а по мере углубления слабоумия бред утрачивает свою актуальность и исчезает. Известно много классификационных схем бредовых синдромов. Мы приводим здесь наиболее общепринятые и часто употребляемые в практике. Различают бред систематизированный и отрывочный. Систематизированный (словесный, интерпретативный) бред характеризуется наличием определенной системы бредовых построений, при этом отдельные бредовые построения взаимосвязаны. Нарушено преимущественно абстрактное познание мира, окружающего больного, искажено восприятие внутренних связей между различными явлениями, событиями. Типичным примером систематизированного бреда является паранойяльный. При построении паранойяльного бреда важную роль играют неверная интерпретация реальных фактов, особенности паралогического мышления. Паранойяльный бред всегда кажется обоснованным, он менее нелеп, не так резко противоречит действительности, как отрывочный. Нередко больные, обнаруживающие паранойяльный бред, для доказательства правоты своих утверждений выстраивают систему логических доказательств, однако их доводы ложны либо в своей основе, либо по характеру мыслительных построений, игнорирующих существенное и акцентирующих второстепенное. Паранойяльный бред может быть самым различным по своей тематике — бред реформаторства, бред высокого происхождения, бред преследования, ипохондрический бред и т. д. Таким образом, нет однозначного соответствия между содержанием, фабулой бреда и его формой. Бред преследования может быть как систематизированным, так и отрывочным. Его форма, очевидно, зависит от нозологической принадлежности бредового симптомокомплекса, остроты течения заболевания, участия в клинической картине выраженных изменений эффективности, стадии патологического процесса, на которой бред обнаруживается, и т. д. Уже Е. Kraepelin (1912, 1915), впервые выделивший паранойю как самостоятельную нозологическую форму, видел два возможных механизма паранойяльного бредообразования — либо в связи с конституциональной предрасположенностью, либо на определенном этапе эндогенного процесса. Учение о паранойе характеризовалось в своем развитии альтернативностью подхода. В известной мере это выражено во взглядах К. Birnbaum (1915) и Е. Kretschmer (1918, 1927). При этом совершенно игнорировалась возможность эндогенного происхождения паранойи. В ее генезе основное значение придавалось почве и аффективному (кататимному) возникновению сверхценных идей. На примере сенситивного бреда отношения- Е. Kretschmer (1918) рассматривал паранойю как сугубо психогенное заболевание, в клинике которого находят отражение такие факторы, как предиспозиция характера, психогенно травмирующая больного среда и наличие ключевого переживания. Под ключевыми Е. Kretschmer понимал переживания, которые подходят к особенностям характера больного, как ключ к замку. Они специфичны для данной личности и поэтому вызывают у нее характерные, особенно сильные реакции. Так, например, переживание незначительного сексуально-этического поражения может оказаться ключевым для личности сенситивного склада, а для человека кверулянтского склада может остаться незамеченным, пройти бесследно. Концепция Бирнбаума—Кречмера оказалась узкой, односторонней, так как не объясняла значительного разнообразия паранойяльных бредовых синдромов, сводя механизмы бредообразования во всех без исключения случаях к психогенному возникновению бреда. П. Б. Ганнушкин (1914, 1933) подходил к паранойяльному бредообразованию дифференцированно, различал паранойяльное симптомообразование в рамках психопатии и обозначал его как параноическое развитие. Остальные случаи паранойяльного симптомообразования автор рас: сматривал как проявление процессуального заболевания — то ли вялотекущей шизофрении, то ли органических поражений головного мозга. Взгляды П. В. Ганнушкина нашли сбое развитие й исследованиях А. Н. Молохова (1940). Он определил параноические реакции как психогенные, в основе которых лежит сверхценная идея, являющаяся отражением патологической целеустремленности. С понятием «параноический» А. Н. Молохов связывал особое параноическое развитие личности и особые патогенетически связанные с ним психогенные реакции. Хронически протекающие и обнаруживающие явные признаки процессуальности паранойяльные состояния автор относил к шизофрении. Таким образом, развитие учения о паранойе убедительно показывает правомерность различения паранойяльного и параноического бредовых симптомокомплексов. Первый наблюдается при процессуальных психических заболеваниях, второй отличается от паранойяльного психогенным происхождением и обязательным наличием конституциональной почвы. К параноическому бредообразованию в большей мере, чем к паранойяльному, применим критерий «психологической понятности». Само по себе это понятие достаточно спорно, так как невозможно в полной мере понять бред. Известно высказывание К. Schneider: «Там, где можно понять,— это не бред». Т. И. Юдин (1926) считал, что критерий «психологической понятности» применим только к содержанию бреда. Когда психиатры пользуются критерием доступности бреда пониманию, обычно подразумевают либо возможность проникнуться болезненными переживаниями больного, либо установить соответствие между тематикой, содержанием бреда и способом его возникновения, т. е. явно выраженным психогенезом и наличием соответствующих личностных особенностей. К систематизированному бреду относится и систематическая форма парафренного бреда. В наше время большинство психиатров рассматривают его как симптомокомплекс, наблюдающийся при шизофрении и некоторых органических процессуальных заболеваниях головного мозга. Е. Kr ae pelin (1913) выделял 4 формы парафрении: систематическую, фантастическую, конфабуляторную и экспансивную. Из них, как уже говорилось, лишь систематическая форма ее безоговорочно может быть отнесена к систематизированному бреду. Систематическая парафрения, по Е. Kraepelin, появляется в результате развития раннего слабоумия, когда на смену бреду преследования приходит бред большого масштаба, величия. Для систематической парафрении характерны устойчивость бредовых идей, сохранность памяти и интеллекта, эмоциональная живость, значительная роль слуховых галлюцинаций, отсутствие психомоторных расстройств. Фантастическая форма парафрении характеризуется преобладанием в клинической картине неустойчивых, легко возникающих и легко сменяющихся другими крайне нелепых бредовых идей, которые по своей направленности преимущественно относятся к идеям величия. Конфабуляторной парафрении свойствен конфабуляторный бред. Конфабуляции при ней возникают вне каких-либо грубых расстройств памяти, не носят заместительного характера. Экспансивная парафрения характеризуется бредовыми идеями величия на фоне гипертимии, иногда при ней наблюдаются галлюцинации. Она, как и систематическая, чаще наблюдается при шизофрении, тогда как конфабуляторная и фантастическая — при органических заболеваниях головного мозга, особенно — в позднем возрасте. Выделяют также галлюцинаторную парафрению, в клинической картине которой преобладают галлюцинаторные переживания, чаще — вербальные псевдогаллюцинации и сенестопатии (Я. М. Коган, 1941; Э. С. Петрова, 1967). Разграничение различных вариантов парафренных синдромов представляет нередко большие трудности и до сих пор еще не может считаться завершенным. Так, W. Sules trowski (1969) указывал на большие трудности в отграничении фантастической, экспансивной и конфабуляторной парафрении друг от друга и от систематической парафрении. А. М. Халецкий (1973) сближает фантастическую парафрению с систематической, подчеркивая особую выраженность признака фантастичности бредовых идей, которые, по его наблюдениям, чаще всего встречаются при неблагоприятно протекающей шизофрении. При несистематизированном, отрывочном (чувственном, образном) бреде переживания не имеют единого стержня, не связаны между собой. Отрывочный бред более нелеп, чем систематизированный, он менее аффективно насыщен и не в такой мере меняет личность больного. Чаще всего отрывочный бред проявляется в болезненном восприятии тех или иных фактов окружающей действительности, при этом бредовые переживания не объединяются в стройную логическую систему. В основе отрывочного бреда — нарушение чувственного познания, непосредственного отражения предметов и явлений окружающего мира. Отрывочный бред не является единым психопатологическим симптомообразованием. В рамках несистематизированного бреда различают (О. П. Вертоградова, 1976; Н. Ф. Дементьева, 1976) такие варианты, как чувственный и образный. Чувственный бред характеризуется внезапностью возникновения фабулы, ее наглядностью и конкретностью, неустойчивостью и полиморфностью, диффузностью и аффективным характером болезненных переживаний. В его основе лежат качественные изменения восприятия реальной действительности. Чувственный бред отражает измененный смысл воспринятых событий внешнего мира. Образный бред — это наплыв разрозненных, отрывочных бредовых представлений, таких же непоследовательных и нестойких, как при чувственном бреде. Образный бред является бредом вымысла, фантазий, воспоминаний. Таким образом, если чувственный бред — это бред восприятия, то образный — бред представлений. О. П. Верто градова сближает понятие образного бреда с понятием бредового вымысла К. Schneider и бреда воображения в понимании Е. Dupre и J. В. Logre. Типичные примеры несистематизированного бреда — параноидные синдромы, острые парафренные синдромы (конфабуляторный, фантастический), бред при прогрессивном параличе. Выделение некоторых форм бреда отражает представления о механизмах их образования. К таким формам относятся резидуальный, аффективный, кат е стезический и индуцированный бред. Резидуальным называют бред, остающийся после острого психотического состояния на фоне внешней нормализации поведения. Резидуальный бред содержит фрагменты прежних болезненных переживаний больного. Он может наблюдаться после острых галлюцинаторно-параноидных состояний, после делирия (делириозный бред), по выходе из эпилептического сумеречного состояния. В основе аффективного бреда преимущественно лежат выраженные аффективные расстройства. При этом следует, однако, помнить, что аффективные расстройства участвуют в формировании любого бреда. Различают бред ката тимический, при котором главную роль играет содержание чувственно окрашенного комплекса представлений (например, при сверхценном параноическом бредообразовании), и бред голотимический, связанный с нарушением аффективной сферы (например, бред самообвинения при депрессии). Кататимический бред всегда носит характер систематизированного, интерпретативного, тогда как голотимический — это всегда образный или чувственный бред. В катестезическом бредообразовании (В. А. Гиляровский, 1949) особое значение придается изменениям внутренней рецепции (висцеро- и проприорецепции). Происходит бредовая интерпретация поступающих в головной мозг проприоцептивных импульсов из внутренних органов. Катестезическими могут быть бредовые идеи воздействия, преследования, ипохондрические. Индуцированный бред возникает как результат переработки бредовых идей психически больного, с которым соприкасается индуцируемый. В таких случаях происходит как бы «заражение» бредом — индуцируемый начинает высказывать те же бредовые идеи и в такой же форме, что и психически больной-индуктор. Обычно индуцируются бредом те лица из окружения больного, которые особенно близко с ним общаются, связаны семейно-родственными отношениями. Способствует появлению индуцированного бреда убежденность, с которой больной высказывает свой бред, авторитет, которым он пользовался до болезни, а с другой стороны — личностные особенности индуцируемых (их повышенная внушаемость, впечатлительность, невысокий интеллектуальный уровень). У индуцируемых подавляется собственная рассудительность, и неверные бредовые представления психически больного принимаются ими за истину. Индуцированный бред чаще наблюдается у детей заболевшего, его младших братьев и сестер, нередко у жены. Разъединение больного с индуцированными приводит к исчезновению у них бреда. В качестве примера можно привести наблюдение над семьей учителя физики, больного шизофренией, высказывавшего бредовые идеи физического воздействия (соседи влияют на него и членов его семьи с помощью излучающего электромагнитные волны аппарата). Больной, его жена, женщина без специальности, занимающаяся домашним хозяйством, и дочери-школьницы разработали систему защиты от лучей. Дома они ходили в резиновых тапочках и галошах, а спали в кроватях со специальным заземлением. Индукция возможна и в случаях острых параноидов. Так, мы наблюдали случай острого ситуационного параноида, разыгравшегося во время переезда по железной дороге, когда индуцированной оказалась жена больного. Вариантом индуцированных психозов являются психозы, протекающие с симбиотическим бредом (Ch. Scharfet ter, 1970). Речь идет о групповых психозах, когда индуцирующие чаще всего больны шизофренией, а среди индуцируемых наблюдаются шизофреноподобные психозы. При полидименсиональном анализе их этиопатогенеза учитывается роль психогенных, конституционально-наследственных и социальных факторов. К индуцированному бреду по механизму образования близко примыкает конформный бред (W. Bayer, 1932). Это сходный по форме и содержанию систематизированный бред, развивающийся у двух или нескольких совместно проживающих и близких друг другу людей. В отличие от индуцированного бреда при конформном все его участники психически больны. Чаще всего конформный бред наблюдается при шизофрении, когда больными оказываются сын или дочь и один из родителей или же сибсы (сестры и братья). Нередко шизофрения у одного из родителей длительное время протекает латентно и, в сущности, манифестирует конформным бредом. Содержание конформного бреда определяется, таким образом, не только эндогенными, но и психогенными, патопластическими моментами. Конформность содержания бреда существенно влияет на позицию больных — они противопоставляют себя окружающему миру не как отдельные индивидуумы, а как некая группа. Наиболее распространенным является деление бреда по содержанию. Бред величия проявляется в утверждениях больных, что они обладают незаурядным умом и силой. К бреду величия близки бредовые идеи богатства, изобретательства, реформаторства, высокого происхождения. При бреде богатства больной утверждает, что он владеет несметными сокровищами. Типичным примером бреда изобретательства могут служить предлагаемые больными проекты вечного двигателя, космических лучей, по которым человечество может перейти с Земли на другие планеты, и т. д. Бред реформаторства проявляется в нелепых проектах социальных реформ, цель которых — облагодетельствовать человечество. При бреде высокого происхождения больной называет себя внебрачным сыном какого-либо известного политического или государственного деятеля, считает себя потомком одной из императорских династий. В ряде случаев такие больные наделяют высоким происхождением и окружающих, составляя для них родословную, несколько уступающую генеалогическому древу самого больного. К этой же группе можно отнести уже отмеченные выше бредовые идеи вечного существования. Все перечисленные здесь виды бреда объединяются в группу экспансивного бреда. Общим для них является наличие положительного тона, подчеркиваемая больным его экстраординарность, часто преувеличенный оптимизм. К экспансивному бреду относят и эротический бред, при котором больной усматривает заинтересованность в нем со стороны отдельных лиц противоположного пола. При этом наблюдается болезненная переоценка больным собственной личности. Типичны представления больных о своей интеллектуальной и физической исключительности, сексуальной привлекательности. Объект бредовых переживаний обычно подвергается настоящему преследованию со стороны больного, который пишет многочисленные любовные письма, назначает свидания. G. Clerambault (1925) описал паранойяльный симптомокомплекс, характеризующийся идеями величия и эротоманической направленностью бредовых переживаний. В своем развитии синдром Клерам бо проходит стадии: оптимистическую (больной считает, что его домогаются лица другого пола), пессимистическую (больной испытывает отвращение, враждебность к влюбленным в него) и стадию ненависти, на которой больной уже обращается к угрозам, устраивает скандалы, прибегает к шантажу. Вторая группа бредовых идей определяется как депрессивный бред. Для него характерны отрицательная эмоциональная окраска, пессимистические установки. Наиболее типичен для этой группы бред самообвинения, самоуничижения и греховности, наблюдаемый обычно при депрессивных состояниях — при депрессивной фазе циркулярного психоза, инволюционной меланхолии. К депрессивному бреду относится и ипохондрический. Он характеризуется необоснованным беспокойством больного, находящего у себя признаки мнимого тяжкого и неизлечимого заболевания, утрированным вниманием больного к своему здоровью. Чаще всего ипохондрические жалобы относятся к телесному здоровью, и поэтому ипохондрический синдром иногда трактуют как бред телесных превращений, бред мнимого соматического заболевания. Однако известны случаи, когда больные утверждают, что они больны тяжелым психическим заболеванием. К ипохондрическому бреду близок синдром Котара, который по своему содержанию может быть охарактеризован как нигилистически-ипохондрический бред в сочетании с идеями громадности. Некоторые психиатры о с индроме Котара говорят как о негативе бреда величия. G. Cotard (1880) описал этот вариант бреда под названием бреда отрицания. Бредовые идеи при синдроме Котара отличаются ипохондрическими и нигилистическими утверждениями на фоне тоскливого аффекта. Характерны жалобы больных на то, что сгнил кишечник, нет сердца, что больной величайший, еще небывалый в истории человечества преступник, что он заразил всех сифилисом, отравил своим зловонным дыханием весь мир. Иногда больные утверждают, что они уже давно умерли, что они трупы, их организм давно разложился. Их ждут тяжелейшие наказания за все зло, которое они принесли человечеству. Мы наблюдали больного, который жаловался на то, что он лишен возможности совершать физиологические отправления и в брюшной полости у него скопились тонны кала. При большой выраженности депрессии и тревоги в структуре синдрома Котара преобладают идеи отрицания внешнего мира, такие больные утверждают, что все вокруг погибло, земля опустела, на ней нет жизни. Третью группу бредовых идей определяют как бред преследования, понимаемый в более широком смысле, или персекуторный. Как правило, персекуторный бред всегда протекает с чувством страха, недоверия и подозрительности к окружающим. Нередко «преследуемый» становится преследователем. К персекуторному бреду относятся бредовые идеи отношения, значения, преследования, воздействия, отравления, ущерба. Бред отношения характеризуется патологическим отнесением всего происходящего вокруг к личности больного. Так, больные рассказывают, что о них дурно говорят. Стоит больному войти в трамвай, как он замечает повышенное к себе внимание. В поступках и словах окружающих он видит намеки на какие-то заметные им его недостатки. Вариантом бреда отношения является бред значения (особого значения), при котором подчеркнуто важное значение приобретают те или иные события, высказывания окружающих, в действительности не имеющие к больному никакого отношения. Чаще всего бред отношения предшествует развитию бреда преследования, однако при первом внимание окружающих не всегда носит отрицательный характер, как это обязательно бывает при бреде преследования. Больной чувствует повышенное к себе внимание, и это его тревожит. Значительно больше выражены персекуторные особенности бреда при идеях преследования. В этих случаях воздействие извне носит всегда отрицательный для больного характер, направлено против него. Бред преследования может быть систематизированным и отрывочным. При бреде воздействия больные убеждены в том, что они подвергаются воздействию с помощью различных аппаратов, лучей (бред физического воздействия) или гипноза, телепатического внушения на расстоянии (бред психического воздействия). В. М. Бехтерев (1905) описал бред гипнотического очарования, характеризующийся систематизированными бредовыми идеями гипнотического воздействия. Больные утверждают, что они психически здоровы, но их загипнотизировали: они лишены своей воли, их поступки внушены извне. Воздействие извне определяет, по заявлению больного, его мысли, речь, письмо. Характерны при этом жалобы на раздвоение мыслей. Помимо принадлежащих самому больному мыслей якобы есть и чуждые ему, посторонние, внушенные извне. По мнению М. Г. Гуля-мова (1965), бред гипнотического очарования является одним из первых описаний психического автоматизма. Разновидностью бреда психического воздействия является и наблюдавшийся нами бред насильственного лишения сна: Будто бы воздействуя на больную гипнозом, враждебно к ней настроенные «операторы» специально лишают ее сна, чтобы свести с ума. Бред насильственного лишения сна — всегда структурный элемент синдрома психического автоматизма. К персекуторному бреду следует отнести и некоторые синдромы эротического бреда, лишенные положительной эмоциональной окраски, в которых больной предстает как объект, подвергающийся плохому отношению, преследованию. Бред эротического преследования (R. Krafft-Ebing, 1890) заключается в том, что больные считают себя жертвами эротических притязаний и оскорблений со стороны окружающих. Чаще всего это женщины, утверждающие, что их преследуют мужчины, которым потакают, способствуют и некоторые женщины. При этом часты слуховые галлюцинации оскорбительного содержания и неприятные ощущения в области половых органов. Возможны попытки самоубийства больных, ложные оговоры окружающих, обвинение их в изнасиловании. Нередко больные устраивают мнимым преследователям скандалы в публичных местах или проявляют к ним агрессию. Этот вид бреда часто наблюдается при шизофрении, в клинике парафренных состояний. С бредовыми идеями преследования и отношения, носящими явную эротическую окраску, протекает вербальный галлюциноз (эротическая парафрения), описанный М. J. Carpas (1915). Заболевают преимущественно женщины в возрасте 40—50 лет. Характерны слуховые галлюцинации эротического содержания, иногда угрожающие. Они содержат упреки в безнравственных поступках, развратности, обвинения в измене мужу Заболевание относится к хроническим галлюцинозам инволюционного периода. Психогенным характером бредообразования отличается бред эротического презрения (F. Kehrer, 1922), наблюдающийся у одиноких, неустроенных женщин. Этот вид эротического бреда возникает чаще всего реактивно, в связи с действительно имевшим место в жизни больной эпизодом, который она рассматривает как сексуально-этическую неудачу. Характерны утверждения больных о том, что все окружающие (весь город, вся страна) считают их женщинами легкого поведения. В ряде случаев бредовые идеи отношения могут быть связаны с наличием у больного явлений обонятельного галлюциноза (D. Habeck, 1965). Больные заявляют, что от них исходит дурной запах, который замечают окружающие. Эти явления напоминают описанный Ю. С. Николаевым (1949) бред физического недостатка, неприятного для окружающих. Чаще всего больные при этом высказывают бредовые идеи о недержании ими газов. Такую психопатологическую симптоматику можно расценивать как дисморфофобии бредового характера. Бред материального ущерба (по А. А. Перельману, 1957) является результатом сочетания бреда обнищания и преследования. Эти формы бреда чаще всего наблюдаются при органических и функциональных психозах позднего возраста. Бредовые идеи обнищания и ущерба встречаются не только в рамках сенильно-атрофической патологии, но и п ри сосудистых психозах, а также при других органических поражениях головного мозга у пожилых людей, например при опухолевом процессе. Таким образом, есть основания считать, что содержание бреда в этих случаях является отражением возрастного фактора. Вряд ли это можно всецело объяснить особенностями возрастных изменений характера и нарушениями памяти, так как бред ущерба иногда наблюдается у пожилых людей, не обнаруживающих значительного снижения памяти и резкого заострения тех свойств личности, из которых можно было бы чисто психологически выводить образование идей ущерба. Очевидно, в генезе его принимают участие более тотальные изменения личности, ее социальная (в широком и узком, т. е. в плане малой группы, семьи) дезадаптация, утрата прежних интересов, изменение системы отношений. Конечно, нельзя представлять бредовые идеи ущерба обнищания и ущерба как сугубо социогенные. В их образовании огромную роль играют патобиологические моменты, инволюция. К персекуторному бреду относится и бред ревности. Идеи ревности всегда рассматриваются больным в связи с причиняемым ему материальным и моральным ущербом. Бред ревности может служить примером того, как единая бредовая тематика может быть следствием совершенно различных в этиологическом отношении и по типам симптомообразования синдромов. Известен бред ревности, возникающий чисто психогенным путем, нередко из сверхценных идей и при наличии предрасполагающей личностной почвы. Бред ревности наблюдается и при шизофрении. В этих случаях он возникает без видимой причины, непонятно для окружающих, невыводим из ситуации, не соответствует преморбидным личностным особенностям больного. У алкоголиков бред ревности связан с хронической интоксикацией, приводящей к своеобразной деградации личности, утрате значимости для больного морально-этических норм поведения, к биологическим изменениям сексуальной сферы. Помимо трех перечисленных основных групп, объединяющих бредовые синдромы, некоторые авторы (В. М. Банщиков, Ц. П. Короленко, И. В. Давыдов, 1971) выделяют группу примитивных, архаических форм бредообразования. Эти формы бреда свойственны, если не считать случаи процессуального их образования, малоразвитым, примитивным, склонным к фанатизму, истерическим реакциям личностям. Выделение этой группы бредовых синдромов условно, их часто с полным правом можно отнести к персекуторному бреду, как это считали В. П. Сербский (1912) и В. А. Гиляровский (1954) относительно бреда одержимости бесом. В их генезе, несомненно, играют значительную роль и висцеральные галлюцинации, сенестопатии. Наиболее типичным видом примитивного бреда является бред одержимости. Больные при этом утверждают, что в их тело вселилось какое-то существо, животное или даже человек (внутренняя зоопатия) или бес, сатана (бред одержимости бесом). В ряде случаев больные заявляют, что их поступки управляются находящимся в них существом. Мы наблюдали больную шизофренией, утверждавшую, что в ее теле поселился Вельзевул. Время от времени больная психомоторно возбуждалась, речь ее становилась бессвязной (у нее и вне этих периодов отмечались явления соскальзывания), она цинично бранилась, плевалась, обнажалась, совершала бесстыдные телодвижения. Такие состояния обычно длились от 15 мин до 0,5 ч, после них больная в изнеможении жаловалась, что ее языком говорил Вельзевул. Он же заставлял ее принимать непристойные позы. Она, говорила больная, не в силах сопротивляться. Свои поступки и высказывания, внушенные нечистой силой, больная воспринимала как нечто совершенно ей чуждое. Таким образом, описанный случай бреда одержимости может рассматриваться как параноидно-галлюцинаторный (точнее, псевдогаллюцинаторный) синдром типа психического автоматизма. Другой случай иллюстрирует психогенное образование бреда одержимости. Фанатически верующая старуха, суеверная, постоянно разговаривающая о колдовстве, невзлюбила своего младшего внука, рождение которого значительно усложнило жизнь всей семьи. Вечное ворчание, недовольство, подчеркивание связи между любой жизненной невзгодой и поведением ребенка привело к появлению болезненных утверждений о том, что во внука вселился сатана В этом случае трудно дифференцировать этапы бредообразования, так как никто из членов семьи никогда не пытался возражать больной, разубеждать ее, доказать ей абсурдность подобных утверждений. Однако можно думать, что в этом случае бреду предшествовали сверхценные идеи. Однажды за ужином больная, будучи в экстатическом состоянии, закричала, что видит сатану и, индуцировав всех остальных членов семьи, удерживавших мальчика, кинулась рукой извлекать сатану из его горла. Ребенок погиб от удушения. Изолированные от больной остальные члены семьи вышли из индуцированного психотического состояния, проявляя признаки различной степени выраженности реактивной депрессии. Сама больная оказалась психопатической личностью примитивного склада, стеничной, упрямой, подавляющей своей волей своих близких. Ее бредовые переживания оказались недоступными коррекции даже под влиянием такой шоковой психогении, как случившееся. К бреду одержимости примыкает так называемый пресенильный дерматозойный бред (К. A. Ekbom, 1956), наблюдающийся главным образом при психозах позднего возраста, в том числе при инволюционной меланхолии и поздней шизофрении. Болезненные переживания (чувство ползания насекомых) локализуются в коже или под кожей. Дерматозойный бред близок к понятию хронического тактильного галлюциноза Берса — Конрада (1954). К бреду чрезвычайно близок синдром психического автоматизма Кандинского — Клерамбо, в котором расстройства мышления не только носят своеобразный характер, но и сочетаются с патологией восприятия и идеомоторики. Синдром Кандинского — Клерамбо характеризуется переживаниями отчуждения от себя собственных мыслей и действий под влиянии внешних воздействий. По А. В. Снежневскому, для синдрома Кандинского — Клерамбо типична совокупность патогенетически взаимосвязанных между собой псевдогаллюцинаций, бредовых идей преследования и воздействия, чувства овладения и раскрытости. У больных возникают «чужие», «сделанные» мысли; они испытывают такое чувство, что их окружающие «знают и повторяют» их мысли, что в их голове «звучат собственные мысли»; происходит «насильственное прерывание» их мыслей (речь идет о шперрунгах). Симптом открытости проявляется тем, что самые сокровенные и интимные мысли становятся известны окружающим. А. В. Снежневский (1970) различает 3 типа психического автоматизма. 1. К ассоциативному автоматизму относятся наплыв мыслей (ментизм), появление «чужих» мыслей, симптом открытости, бред преследования и воздействия, псевдогаллюцинации, звучание мыслей (собственных или внушенных), отчуждение эмоций, когда чувства радости, печали, страха, волнения, тревога, гнев воспринимаются также как следствие воздействия извне. 2. Сенестопатический автоматизм выражается в возникновении чрезвычайно тягостных ощущений, трактуемых как специально вызванные извне, например, устроенные больному ощущения жжения в теле, полового возбуждения, позывов на мочеиспускание и т. п. К этому же виду автоматизма относятся обонятельные и вкусовые псевдогаллюцинации. 3. При кинестетическом автоматизме больные испытывают отчуждение собственных движений и действий. Они, как это представляется больным, также осуществляются в результате воздействий посторонней силы. Примером кинестетического автоматизма являются рече-двигательные псевдогаллюцинации Сегла, когда больные утверждают, что они говорят под воздействием извне, движения языка им не подчиняются. Бред преследования и воздействия при явлениях психического автоматизма обычно систематизирован. Иногда при этом обнаруживается транзитивизм бреда, когда бредовые переживания переносятся и на окружающих, больной считает, что не только он сам, но и его родные и близкие испытывают то же постороннее влияние. Иногда больные убеждены, что не они испытывают постороннее воздействие, а члены их семьи, персонал отделений, т. е. что больны не они, а их родственники, врачи. Прослеживается динамика развития синдрома психического автоматизма от ассоциативного к сенестопатическому, последним обнаруживается кинестетический автоматизм (А. В. Снежневский, 1958; М. Г. Гулямов, 1965). Длительное время многие исследователи считали синдром психического автоматизма чуть ли не патогномоничным для шизофрении, однако сейчас накопилось много наблюдений, свидетельствующих о том, что психический автоматизм, правда, значительно реже, наблюдается и в клинике экзогенно-органических психозов. Некоторые исследователи в связи с этим говорят о специфичности накладываемой на синдром психического автоматизма различной его нозологической принадлежности. Так, в частности, редуцированный, галлюцинаторный вариант синдрома Кандинского — Клерамбо, характеризующийся отсутствием бредовых идей воздействия, отмечен при эпидемическом энцефалите (Р. Я. Голант, 1939), гриппозных психозах, протекающих с симптоматикой энцефалита, и хроническом алкогольном галлюцинозе, не сопровождающемся бредом (М. Г. Гулямов, 1965). Для галлюцинаторного варианта синдрома Кандинского — Клерамбо типичны вербальный галлюциноз (простые и сложные слуховые галлюцинации), к которому на фоне ясного сознания присоединяются псевдогаллюцинации слуха, симптом открытости, наплыв или задержка мыслей, насильственное мышление, передача мыслей на расстоянии, отчуждение эмоций, «сделанные» сновидения, совершаемые под воздействием движения извне. При этом отсутствуют симптомы сенестопатического автоматизма. Исключительно сложны вопросы бредообразования. Вряд ли можно говорить о каком-то едином механизме развития бреда для всех без исключения видов бредовых идей. Перефразируя выражение Е. Kraepelin, который считал, что видов слабоумия столько, сколько существует форм психических заболеваний, можно сказать, что видов бредообразования столько, сколько имеется если не отдельных болезней, то кругов психических заболеваний. Не может быть какой-то унифицированной схемы, которая патогенетически или патофизиологически могла бы объяснить единый механизм столь разнообразных форм бредообразования. Поэтому в дальнейшем в соответствующих разделах мы будем специально останавливаться на типах бредообразования, присущих шизофрении, реактивным психозам и развитиям, эпилепсии и т. д. — Однако так же как, несмотря на все клиническое многообразие проявлений бреда, мы должны дать общее для всех бредовых синдромов определение, точно так же необходимо представить себе общее в механизме различных форм бредообразования. В связи с этим, нам кажется, представляют большой интерес взгляды на бредообразование М. О. Гуревича (1949). Если формальные, непродуктивные расстройства мышления автор считал результатом психической дезинтеграции, диссинапсии, то бред он объяснял как качественно новый, особый болезненный симптом, являющийся следствием дезинтеграции мышления и патологической его продукции. Бред, по М. О. Гуревичу, имеет отношение к заболеванию личности в целом, к развитию психического автоматизма. Эта концепция нашла с вое развитие в работах А. А. Ме грабяна (1972, 1975). По А. А. Меграбяну, патология мышления, как об этом писал и М. О. Гуревич, представлена либо в форме дезинтеграции и обнажения нарушенных компонентов мышления на общем фоне клинической картины психоза, либо в виде вторично возникшей патологической продукции, к которой наряду с бредом относятся сверхценные и навязчивые идеи. Навязчивые и бредовые идеи А. А. Меграбян рассматривает как относящиеся к широкой психопатологической группе явлений психического отчуждения. Снижается способность к активному управлению протеканием мыслительных процессов и эмоциональными переживаниями. Мышление и эмоции как бы выходят из-под контроля личности и тем самым принимают чуждый для больного, антагонистический по отношению к нему и даже недоброжелательный характер. Фоном для этих изменений мышления является непомраченное сознание. Патологическая продукция мыслительной деятельности, воображения больного, его искаженная эффективность проецируются на окружающую действительность, искаженно ее отражая. А. А. Меграбян отмечает, что чуждыми и враждебными в сознании больного оказываются не только собственные мысли, но и явления реальной действительности. На примере шизофренического мышления А. А. Меграбян выдвигает и разрабатывает положение о том, что ядром психического отчуждения являются деперсонализация и дереализация. Отсюда — переживание своей своеобразной двойственности. Характерная для шизофрении прогрессирующая деперсонализация достигает той степени выраженности, когда может быть охарактеризована как тотальная. Синдром психического автоматизма А. А. Меграбян рассматривает как вершину отчуждения. Таким образом, патогенетическая теория Гуревича — Меграбяна объясняет сущность бреда как патологическую продукцию мышления, возникающую в связи с его дезинтеграцией. Бред выводится из непродуктивных расстройств мышления, являющихся как бы предпосылкой его возникновения. Возникнув, бред подчиняется совершенно иным принципам функционирования мыслительных процессов. Механизм функционирования бреда патофизиологически объяснили И. П. Павлов и его сотрудники, показав, что он является выражением патологически инертного раздражительного процесса. Очаг патологической инертности, который, как отметил М. О. Гуревич, надо понимать не в анатомическом смысле, а как сложную динамическую систему, отличается большой стойкостью, на его периферии в связи с явлениями отрицательной индукции подавляются другие раздражения. И. П. Павлов в своем объяснении ряда психопатологических симптомов подошел к сближению бреда с психическим автоматизмом. Последний от также объяснял наличием очага патологически инертного раздражительного процесса, вокруг которого концентрируется все близкое, сходное и от которого по закону отрицательной индукции отталкивается все ему чуждое. Таким образом, очаг патологической инертности раздражительного процесса, лежащий в основе возникновения бреда, аналогичен по своей динамике понятию доминанты Ухтомского. Наряду с патологической инертностью в генезе бреда И. П. Павлов придавал большое значение наличию в коре большого мозга гипноидно-фазовых состояний, и в первую очередь ультрапарадоксальной фазы.